"Владимир Орешкин "Камикадзе" (Повесть)" - читать интересную книгу автора

же - Кунцевское кладбище...
- Вы куда?
Суровая женщина-страж приподнялась из-за стола. Как легко она
почувствовала мою чуждость. Спросить бы ее, почему? У меня на лбу написано
что-нибудь?
Я пожал плечами, усмехнулся и назвал номер квартиры.
- К кому?
Пришлось назвать и фамилию.
- Пожалуйста, - милостиво разрешили мне. Следом за мной к лифту подошла
симпатичная девица, лет этак двадцати пяти.
- Какой вам? - спросила она с еле заметным акцентом. С таким
разговаривают эстонки, литовки или латышки, в общем, прибалты.
- Не знаю, - ответил я. - Восемьдесят вторая квартира.
- Это девятый этаж.
Она нажала кнопку, двери закрылись, и мы поехали.
- Мне сейчас нужно будет сойти за приличного человека, - сказал я. - Ну,
такого, из этого дома... Понимаете?.. Как, не ударю в грязь лицом? Не
взглянете на меня?
И тут я заметил: она и без того не спускает с меня глаз.
- Что-нибудь не в порядке? - спросил я.
И нарочито суетливо стал проверять, все ли пуговицы на куртке у меня
застегнуты.
- Скажите, только честно, мне на самом деле нужно знать.
- Я еду в ту же квартиру.
- Да? - спросил я озадаченно.
Она элементарно нащелкала мне по носу, получалось, что я на самом деле
круглый дурак. Мы позвонили, нам тут же открыли.
- Кирочка, - сказала пожилая женщина в темном под горло платье.
В ее голосе - печаль и почтительность. Должно быть, родители этой Кирочки
уважаемые люди. На меня тут же распространяется ее аура, по крайней мере,
хозяйка забывает спросить: кто я и откуда?
- Я ненадолго, тетя Варя, - говорит Кирочка. Она пытается сделать вид,
что не знакома со мной.
- Я поухаживаю, - галатно тянусь к я плащу Киры.
- Проходите, - говорит та и идет по коридору.
- Слушай, - прошу я, - не бросай меня. Ты же все про меня знаешь.
- Все? - удивляется она.
- Главное... Остальное - мелочи.
Она молчит, я воспринимаю это, как знак согласия,
Квартира начинается с холла, слева - громадное зеркало с тумбочками для
мелочей. Напротив входной двери - стеклянная перегородка, наполовину
сдвинутая. За ней - большая комната, с пальбой и фортепиано в углу. Там
составлены буквой "Г" столы со снедью и бутылками. Я понимаю: девять
дней...
Уже есть друзья и близкие, я слышу из комнат их голоса. А комнат здесь,
судя по всему, десятка два, не меньше.
У меня в кармане фотография Прохорова. Я захватил ее на всякий случай,
она настраивает на деловой лад.
- Кира, - прошу я, - возьми меня под руку.
- Зачем? - таинственным шепотом спрашивает она.