"Борис Орешкин. Дневник Толи Скворцова, путешественника и рыболова " - читать интересную книгу автора

толстый.
По правде говоря, Женька не был слишком уж толстым, но его упитанная
физиономия и в самом деле не внушала доверия: такие люди плохо переносят
лишения походной жизни. Но выбора у нас не было. Не идти же в поход вдвоем.
Договорились, что каждый возьмет по буханке хлеба, килограмма по три
картошки, ну и еще кто что сумеет. Виктор обещал также выпросить у отца,
который работает лесником, его старое ружье - ижевскую одностволку
шестнадцатого калибра.
У нас на чердаке лежала папина туристская палатка. Когда я ее вытащил и
расстелил на лужке, чтобы посмотреть, в каком она состоянии, Татьяна и наша
соседка Оля, которые лежали с книжками в тени под деревом, тотчас начали
приставать с вопросом, зачем мне понадобилась палатка. Чтобы отвязаться от
них, я сказал, что просто собираюсь ночевать в саду, на открытом воздухе.
В нескольких местах палатку прогрызли мыши. Я хотел стянуть дырки
нитками, но девчонки не позволили и заявили, что нужно поставить заплатки.
Оля сбегала домой за ножницами и нитками, и они принялись за дело. А тут,
как нарочно, Виктор целое ведро картошки принес.
- Куда, - говорит, - провиант складывать?
Девчонки так в нас глазами и въелись:
- Какой провиант? Чего затеяли? Признавайтесь!
Пришлось рассказать им про путешествие. Татьяна сразу стала
прикидывать, во что она оденется для похода. Ольга тоже. У них, у девчонок,
всегда так: кофточки, брючки, платочки... "Я надену то, я надену это..."
Тьфу! Будто важнее и дела нет. Но я их живо на место поставил.
- Вы чего, - говорю, - размечтались? Все равно мы вас в поход не
возьмем.
- То есть как не возьмете?!
- Очень просто. В настоящие экспедиции женщин не берут.
Что тут началось! Я им про Амудсена и Папанина говорю, а они про
Гризодубову да Терешкову. Столько примеров привели, столько наговорили, что
хоть уши затыкай. Пришлось сказать, что хотя я лично и не против их участия
в походе, но окончательное решение будет зависеть от остальных членов
экспедиции. Откровенно говоря, я надеялся, что у Виктора характер окажется
потверже, чем у меня. Но Витька все испортил.
- Я, - говорит, - тоже не возражаю. По мне чем больше народу, тем
интереснее.
И Женька согласился. Но это было уже на другой день, когда сборы наши
развернулись полным ходом.
Все уже было готово - и палатка, и провиант, как вдруг возникло
непредвиденное и труднопреодолимое препятствие. Женькина и Олина мамы
заявили, что никуда нас не пустят. Моя бабушка, как узнала, тоже разахалась.
И только у Витьки мама оказалась на высоте. Когда мы были у него дома и он
попросил у нее буханку хлеба для похода, она ничуть не испугалась и спокойно
предупредила:
- Смотри, не утопни в реке-то...
Только и всего. Дедушка у меня тоже такой. Он, как узнал, сразу
согласился.
- Что ж, - говорит, - идите. Дело хорошее. Только с огнем в лесу
поаккуратнее.
Дед у меня фронтовик. Он в походах толк понимает. Вот если бы все