"Ирина Оловянная. Самурай ("Маленький дьявол" #2) " - читать интересную книгу автора

Проф улыбнулся:
- Бланка, ты можешь ненавидеть Этну, но ты не найдешь в Галактике
места, где бы мальчики хотели быть слабаками. Его просто не может быть.
Она не нашлась что ответить.
После ужина я отказался играть с Виктором в шахматы. В порядке мести
проф у него на глазах разнес меня в пух и прах. Я переживу! Я подожду еще
недельку, и если сильная боль во всем теле каждое утро не помешает тебе
каждый вечер приходить в зал и тренироваться, вот тогда я пожму тебе руку.
Не раньше. Но вслух я этого не сказал. Незачем.
Утром пришлось ехать в университет на элемобиле, правда, вел я его уже
сам. Чуть не угробился: в воздухе гораздо больше места, и рефлексы у меня
соответствующие. После второй попытки обогнать кого-то сверху я понял, что
не рожден быть гонщиком и Рафаэль, наверно, прав на мой счет.
Когда я, мокрый как мой мышь после трассы, добрался наконец до
университета, первым, кого я увидел на стоянке, был кремонский стипендиат
Винсенто Линаро, тот самый, что все время пытался меня подколоть.
- Что? Разбил свою птичку? - приветствовал он меня.
- Поинтересуйся сводками потерь кремонских ВВС, - ехидно посоветовал я
ему.
Он был так потрясен, будто я предложил ему, ну... спуститься в ад
покутить с дьяволом, не меньше.
- Ты чего? - испуганно спросил я. Противный, конечно, тип, но доводить
его до инфаркта я не собирался.
- Это же военная тайна! - произнес он сурово, голос у него дрожал.
Я пожал плечами и ушел. Не буду я пикироваться с человеком, когда он в
шоке (почему он так реагирует? Что я такого сказал?). И на лекцию синьора
Брессаноне он не пришел... Ладно, он мне не брат и не друг, чтобы
беспокоиться.
Дома оказалось, что Рафаэль сегодня выходной, поэтому о проблемах
вождения я разговаривал с Фернаном. Он меня утешил, сказал - все так
начинали.
Виктор, робея и дрожа, пришел в спортзал и о чем-то разговаривал с
сенсеем. Сенсей велел нам разминаться самостоятельно и начал разглядывать
Виктора, как подержанный элемобиль, который он собирается купить. Потом
сосчитал ему пульс, что они там делали дальше, я не следил: мне тоже надо
тренироваться.
Видел я своего кузена уже за ужином, чуть живого, но очень довольного.
Синьора Будрио смотрела на него с ужасом. Играть в шахматы на этот раз он и
сам не захотел, сразу ушел, наверное спать.
Вторник и среда мало отличались от понедельника, только я все больше
скучал по работе. Просочиться бы на второй этаж, упасть в рабочее кресло и
побегать где-нибудь, а еще лучше полетать с Самураем. Маховые перья ему
вырастили и приживили, но летать он не мог, в первый раз сегодня рискнул
слететь с моей руки на землю, и все обошлось. Значит, вылечится.
Виктор упорно, игнорируя мамочкины ахи и охи, ходил тренироваться. И
даже в зал по лестнице спускался, а не на лифте.
Лариса с подозрением посмотрела на меня, когда я, объяснив, что Феррари
нужен небольшой ремонт, повез ее кататься на элемобиле, но ничего не
сказала. Ладно, расскажу ей правду как-нибудь потом.
В четверг, на очередном занятии у синьора Брессаноне, я снова увидел