"Ирина Оловянная. Самурай ("Маленький дьявол" #2) " - читать интересную книгу автора Проф улыбнулся:
- Бланка, ты можешь ненавидеть Этну, но ты не найдешь в Галактике места, где бы мальчики хотели быть слабаками. Его просто не может быть. Она не нашлась что ответить. После ужина я отказался играть с Виктором в шахматы. В порядке мести проф у него на глазах разнес меня в пух и прах. Я переживу! Я подожду еще недельку, и если сильная боль во всем теле каждое утро не помешает тебе каждый вечер приходить в зал и тренироваться, вот тогда я пожму тебе руку. Не раньше. Но вслух я этого не сказал. Незачем. Утром пришлось ехать в университет на элемобиле, правда, вел я его уже сам. Чуть не угробился: в воздухе гораздо больше места, и рефлексы у меня соответствующие. После второй попытки обогнать кого-то сверху я понял, что не рожден быть гонщиком и Рафаэль, наверно, прав на мой счет. Когда я, мокрый как мой мышь после трассы, добрался наконец до университета, первым, кого я увидел на стоянке, был кремонский стипендиат Винсенто Линаро, тот самый, что все время пытался меня подколоть. - Что? Разбил свою птичку? - приветствовал он меня. - Поинтересуйся сводками потерь кремонских ВВС, - ехидно посоветовал я ему. Он был так потрясен, будто я предложил ему, ну... спуститься в ад покутить с дьяволом, не меньше. - Ты чего? - испуганно спросил я. Противный, конечно, тип, но доводить его до инфаркта я не собирался. - Это же военная тайна! - произнес он сурово, голос у него дрожал. Я пожал плечами и ушел. Не буду я пикироваться с человеком, когда он в Брессаноне он не пришел... Ладно, он мне не брат и не друг, чтобы беспокоиться. Дома оказалось, что Рафаэль сегодня выходной, поэтому о проблемах вождения я разговаривал с Фернаном. Он меня утешил, сказал - все так начинали. Виктор, робея и дрожа, пришел в спортзал и о чем-то разговаривал с сенсеем. Сенсей велел нам разминаться самостоятельно и начал разглядывать Виктора, как подержанный элемобиль, который он собирается купить. Потом сосчитал ему пульс, что они там делали дальше, я не следил: мне тоже надо тренироваться. Видел я своего кузена уже за ужином, чуть живого, но очень довольного. Синьора Будрио смотрела на него с ужасом. Играть в шахматы на этот раз он и сам не захотел, сразу ушел, наверное спать. Вторник и среда мало отличались от понедельника, только я все больше скучал по работе. Просочиться бы на второй этаж, упасть в рабочее кресло и побегать где-нибудь, а еще лучше полетать с Самураем. Маховые перья ему вырастили и приживили, но летать он не мог, в первый раз сегодня рискнул слететь с моей руки на землю, и все обошлось. Значит, вылечится. Виктор упорно, игнорируя мамочкины ахи и охи, ходил тренироваться. И даже в зал по лестнице спускался, а не на лифте. Лариса с подозрением посмотрела на меня, когда я, объяснив, что Феррари нужен небольшой ремонт, повез ее кататься на элемобиле, но ничего не сказала. Ладно, расскажу ей правду как-нибудь потом. В четверг, на очередном занятии у синьора Брессаноне, я снова увидел |
|
|