"Ирина Оловянная. Самурай ("Маленький дьявол" #2) " - читать интересную книгу автора - Сам не знаю.
- Как это так? - Если бы вас оставили в роддоме в день вашего рождения, а потом сдали в приют, вы бы тоже не знали, откуда вы взялись! - взорвался я. - Прости, я не знал. Ты говорил, у тебя есть отец. Долгое молчание. - Мне было девять лет, когда он меня усыновил. - Он какая-то важная птица в вашем клане? - Генерал Галларате. - Я слышал твой разговор с приятелями, прошу прощения, но если ты этого не хотел, вам следовало говорить потише. - Это не тайна, - ухмыльнулся я. - Но я так понял, что вы не любопытства ради это затеяли и что вы что-то подобное уже делали. - Точно. - Интереснее, чем играть в стрелялки? - Конечно. Стрельбы нам в реальности хватило, вы же видели. - И даже ощущал. И что, синьор Мигель Кальтаниссетта этим заинтересуется? - Не знаю. Может быть, он тоже не читал ваш устав. Иначе не стал бы заключать союзный договор. - Чем тебе не нравится наш устав?! Сдержаться лейтенанту было тяжело, но он старался. - Он вам и самому не нравится, по крайней мере последние два дня. А чем он не нравится мне, я вам скажу после того, как прочитаю. Еще один раунд борьбы с самим собой - мальчишка покусился на великие незыблемые ценности! Но лейтенант был достаточно умен, чтобы знать, что криком ничего не докажешь. Придется ему искать аргументы и убеждать меня в своей правоте. Ну пусть попробует. Кремонских детей, наверно, легко убедить в чем угодно. Со мной так не получится. - Ну тот, кто обманывает и подставляет своих, наверняка не станет держать слово, данное чужому. Я недавно стал считать Кальтаниссетта своими, раньше все время что-то мешало, но когда меня похитили, точно знал, что меня будут искать и вытаскивать. Хотя фактически я им никто. - Хм, ты не такое уж плохое вложение капитала. - Может быть, но я думаю, любого бы искали. Просто для того, чтобы впредь не повторялось или чтобы повторялось пореже. А с вашими, получается, можно делать все, что угодно, их никто не защитит. - М-м, мне это никогда не приходило в голову. Я всегда думал, что сдаться - значит потерять честь, а тогда и жить как-то незачем. - Вы не сами так думали, вас в этом долго убеждали. Причем убеждали со своими довольно грязными целями, и делали это люди, которые произносят слово "честь" с мерзкой ухмылочкой. - И какие же это грязные цели? - Ну это очень просто: убедить людей, которые вам ничего не должны, в том, что они ваши вечные неоплатные должники. И заставить их действовать соответствующим образом. - Хорошо, я тебя понял. Извини, мне надо подумать. - Угу, только не вздумайте нарушать слово, которое вы дали Торре, а то |
|
|