"Ирина Оловянная. Самурай ("Маленький дьявол" #2) " - читать интересную книгу автора

- Сам не знаю.
- Как это так?
- Если бы вас оставили в роддоме в день вашего рождения, а потом сдали
в приют, вы бы тоже не знали, откуда вы взялись! - взорвался я.
- Прости, я не знал. Ты говорил, у тебя есть отец.
Долгое молчание.
- Мне было девять лет, когда он меня усыновил.
- Он какая-то важная птица в вашем клане?
- Генерал Галларате.
- Я слышал твой разговор с приятелями, прошу прощения, но если ты этого
не хотел, вам следовало говорить потише.
- Это не тайна, - ухмыльнулся я.
- Но я так понял, что вы не любопытства ради это затеяли и что вы
что-то подобное уже делали.
- Точно.
- Интереснее, чем играть в стрелялки?
- Конечно. Стрельбы нам в реальности хватило, вы же видели.
- И даже ощущал. И что, синьор Мигель Кальтаниссетта этим
заинтересуется?
- Не знаю. Может быть, он тоже не читал ваш устав. Иначе не стал бы
заключать союзный договор.
- Чем тебе не нравится наш устав?!
Сдержаться лейтенанту было тяжело, но он старался.
- Он вам и самому не нравится, по крайней мере последние два дня. А чем
он не нравится мне, я вам скажу после того, как прочитаю.
- А чем он мешает при заключении договоров о союзе?
Еще один раунд борьбы с самим собой - мальчишка покусился на великие
незыблемые ценности! Но лейтенант был достаточно умен, чтобы знать, что
криком ничего не докажешь. Придется ему искать аргументы и убеждать меня в
своей правоте. Ну пусть попробует. Кремонских детей, наверно, легко убедить
в чем угодно. Со мной так не получится.
- Ну тот, кто обманывает и подставляет своих, наверняка не станет
держать слово, данное чужому. Я недавно стал считать Кальтаниссетта своими,
раньше все время что-то мешало, но когда меня похитили, точно знал, что меня
будут искать и вытаскивать. Хотя фактически я им никто.
- Хм, ты не такое уж плохое вложение капитала.
- Может быть, но я думаю, любого бы искали. Просто для того, чтобы
впредь не повторялось или чтобы повторялось пореже. А с вашими, получается,
можно делать все, что угодно, их никто не защитит.
- М-м, мне это никогда не приходило в голову. Я всегда думал, что
сдаться - значит потерять честь, а тогда и жить как-то незачем.
- Вы не сами так думали, вас в этом долго убеждали. Причем убеждали со
своими довольно грязными целями, и делали это люди, которые произносят слово
"честь" с мерзкой ухмылочкой.
- И какие же это грязные цели?
- Ну это очень просто: убедить людей, которые вам ничего не должны, в
том, что они ваши вечные неоплатные должники. И заставить их действовать
соответствующим образом.
- Хорошо, я тебя понял. Извини, мне надо подумать.
- Угу, только не вздумайте нарушать слово, которое вы дали Торре, а то