"Ирина Оловянная. Самурай ("Маленький дьявол" #2) " - читать интересную книгу автора - Сейчас тебе ноутбук принесут. Действуй.
Совсем не такая простая задача, как кажется на первый взгляд... Ну ладно... Допустим, какой-нибудь психованный хакер вроде меня залезает в почтовый ящик профа и обнаруживает там письмо от блудного сыночка, из-за войны застрявшего на Джильо. Сыночку тринадцать лет, поэтому никакой лирики: жив, здоров, пишу, раз уж обещал. Ни Луна, ни пейзаж не должны даже упоминаться. Никаких загадочных фраз, вообще ничего такого, что могло бы вызвать хоть какие-нибудь подозрения, иначе весь остров сожгут любой ценой: если уж они своих ножами режут... Луна, Луна... Цинтия! Когда я изучаю историю, меня сильнее всего занимают война и история науки. Профа, наверное, тоже. К тому же если он не помнит этого имени, куда он полезет выяснять? Вот-вот, именно. "Мать любви подражает фигурам Цинтии" - зашифрованное сообщение Галилея об открытии им фаз Венеры*. Проф догадается. Через полчаса я состряпал такой текст: "Профессор, я отнюдь не умираю от тоски в этом месте, и мне очень нравятся здешние виды. Я буду рад вернуться домой только после того, как Ваша подружка, а моя тетя Цинтия залечит пятно, выступившее у нее на щеке. А то у нее вечно плохое настроение, а расплачиваться за него приходится мне. Не слишком почтительный, Энрик". Ехидное письмо мальчишки, до которого сейчас не добраться и который догадывается, что когда он вернется домой живой и здоровый, отец будет слишком счастлив, чтобы всыпать ему за дерзость. Если у профа и есть сейчас любовница и если даже ее (невероятное совпадение) зовут Цинтия, то мне об этом ничего не известно, и проф это знает. И, уж конечно, я не мог раскрашивать эту несуществующую даму несмываемой краской. Но быстрой проверке все это не поддается. Я несколько раз перечитал письмо: да, резкую реакцию на нее. Рыдать и напрашиваться "пожалейте меня" позволено только девчонкам. Годится. ______________ * Обычная практика той эпохи, научных журналов не было, а о приоритете уже приходилось заботиться. Обнаружив в свой первый телескоп фазы Венеры, Галилей опубликовал анаграмму "неоконченное и скрытое прочтено мною", па латыни, разумеется, расшифровка "мать любви подражает фигурам Цинтии" (Венера - мать любви, Луна - Цинтия). Торре пришел еще через полчаса, пороть горячку и требовать его к себе я не стал: чем меньше народу догадывается о том, что произошло что-то из ряда вон выходящее, тем лучше. Майор посмотрел на меня вопросительно, я слегка кивнул. Торре забрал у меня ноутбук: - Ну что, маршал авиации, пошли разберемся с ремонтом ВВС? Я тебя отнесу. - Может, лучше в кресле-каталке? - ухмыльнулся я (караул! Я не думал, что он воспримет это всерьез!). - Хочешь дышать двумя легкими - не прыгай! Так я, во всяком случае, понял Маму Маракана. - А почему она Мама Маракана? - Это очень смешно. Расскажу, когда поправишься. Торре привез меня в свой кабинет. - Ну?! |
|
|