"Борис Ильич Олейник "...И я увидел другого зверя", или два года в Кремле " - читать интересную книгу автора

режиме и при четкой дисциплине ее ликвидируют, зная, что если они этого не
сделают - дальше взрыв, катастрофа. И, видя, что страна находится в
аварийном состоянии, а Вы мер не принимаете, они и требуют другого лидера,
который не допустил бы катастрофы. Поэтому, Михаил Сергеевич, если можете,
используйте свой последний шанс".
Уцепившись за последние "советы" и оборвав Ивашко, который уже закрывал
утреннее заседание, Вы вдруг закатили истерику и даже разыграли благородный
гнев. И... подали в отставку.
Простите мою нескромность, Михаил Сергеевич, но я был один из тех, кто
если не разгадал, то уловил смысл игры: улизнуть с поста Генсека, подставив
рядовых коммунистов под очередной расстрел. Сначала - моральный, а потом и
физический.
...После перерыва заседание началось без Вас, но я, исходя из своего
куцего опыта, предполагал, что Вы где-то поблизости, в хорошо
радиофицированном кабинете внимательно слушаете и следите через своих
информаторов за всем происходящим.
Наконец дали слово. Я, в частности, сказал: "... последовали
рискованные заявления об отставке, а вы знаете, что в такой напряженный
момент это чревато непредвиденными последствиями. Уже хотя бы потому, что
свято место пусто не бывает. А ведь хотят многие...
Если мы сегодня протокольно хотим оформить развал партии, пожалуйста,
можно сделать. Но я лично делаю замечание Михаилу Сергеевичу Горбачеву, пока
что без занесения в личное дело (мне, как правило, всегда заносили в личное
дело), что так не делается. Сначала мы должны навести вместе с ним порядок в
доме, найти воспреемника, воспитать его и выяснить в этом зале, примем его
или нет.
Я уже говорил, что наша страна первая в мире, которая впервые
осуществила заветную мечту Бакунина, князя Кропоткина, моего земляка Нестора
Ивановича Махно: то есть мы уже шестой год идем по пути анархистского
выбора, правда, с элементами социализма.
Но когда Президент взялся за выполнение антикризисной программы,
которую, уверен, поддержат даже оппоненты, то мы должны ему помочь. И
потребовать, чтобы он употребил президентскую власть и навел порядок, не
нарушая демократии. То есть мы и он не хотим, чтобы пришел кто-то третий и
объявил: "Граждане. Отечество в опасности", предварительно щелкнув
"затвором".
Уверен: сквозь несколько усмешливый тон выступления Вы почувствовали,
что уловка расшифрована. И больше всего, осмелюсь предположить, Вас
встревожила именно последняя фраза - предостережение относительно
щелкнувшего затвора.
Да, Михаил Сергеевич, Вы обладаете интуицией, которая особенно
обостряется при грозящей опасности. И буквально на глазах меняется цвет
мыслей и действий применительно к создавшейся обстановке.
На втором перерыве меня разыскали посыльные и препроводили в загашник,
где Вы меня встретили чуть ли не по-братски применительно к создавшейся
обстановке. Не знаю, заметил ли присутствовавший при сем секретарь ЦК
Строев, но я уловил сквозь обворожительную улыбку... стальной проблеск на
дне Ваших темных глаз. И - контрапунктом - слова: "Спасибо, Борис Ильич... А
то уже, черт знает что! Просто оскорбляют" и т. д. в том же "товарищеском"
ключе. Короче, Вы вынуждены были дать уговорить себя отозвать отставку.