"Генри Лайон Олди. Перекресток" - читать интересную книгу автора

не сразу сообразил, что этот властный, озабоченный, пренеприятнейший голос
принадлежит Лайне.
И совсем не похож на обычный, повседневный (или повсенощный?)
хрустальный голосок Лайны-Предстоящей.
- Выйдешь в город и направишься к храму Эрлика, Зеницы Мрака. У
Трайгрина, его Предстоятеля, новая забота. Пророк у них на площади об
явился. Говорит, нет Бога Смерти, и смерти нет, но есть жизнь вечная... А
эти остолопы рты разинули и слушают! Пойди, разберись...
К голосу Лайны вернулись звонкость и прозрачность, но в нем изредка,
как вертлявые угри в чистой воде, проскальзывали визгливые нотки базарной
торговки. Я улыбнулся в подушку, не успев понять, что делаю, но успев
спрятать улыбку.
- У Предстоятеля Трайгрина свой Мифотворец есть, - пробормотал я
спросонья. - Я для Зеницы Мрака не работаю... Тоже мне, нашли мальчика на
побегушках...
Я знавал Мифотворца при Трайгрине. Вернее, Мифотворицу. Злобная такая
старуха, с дымящейся трубкой в желтых зубах, горбатенькая, нос до губы
свисает... Одного ее вида хватало, чтобы все вокруг поминали Бога Смерти
Эрлика и сплевывали от сглаза. На мифы она не тянула, нет, хоть и неглупа
была бабка, а вот сказок вокруг нее - как блох на собаке...
Хлопнула дверь. Забытая бутылка упала со стола и, стуча по коврику,
откатилась в угол. Я с трудом приподнялся, морщась и глубоко дыша, и
увидел пустую комнату.
Моих возражений попросту не расслышали. Не до того, видно, было. Я
вылез из-под одеяла, кряхтя и ругаясь оделся, спустился по лестнице - на
этот раз винтовой и почему-то без перил - нашел нужную комнату, нужную
дверь (балдахин был, а кровать отсутствовала) и вышел на площадь. На
крупный булыжник площади Хрогди-Йель перед приземистым храмом Эрлика,
Зеницы Мрака.
- Куда прешь, козел? - хмуро сообщил мне вислоусый ремесленник из
задних рядов гудящей толпы. - И без тебя тесно...
Я аккуратно наступил ему на ногу и стал проталкиваться вперед,
напрягая туловище и растопырив локти.
Через пять минут проклятий и сопения я выбрался из потной, горячей
массы и остановился, меланхолично разглядывая ступени храма и жирного
пророка на третьей снизу ступеньке.
В то, что он говорил, я не вслушивался. Слов Лайны хватило, чтобы я
не сомневался в главном - этот огромный, тучный мужчина с тройным
подбородком и складками на багровом лице говорит не то, что нужно.
Значит, он должен перестать говорить.
Он может послужить первой песчинкой лавины, причиной возникновения
нового мифа. Вразрез с традицией. Во вред Предстоятелям. И упаси нас
Четыре Культа, чтобы его побили камнями глупые горожане или распяли на
щите бритоголовые стражники. Тогда справиться с пружиной мифотворения
будет гораздо труднее... Нет, все должно быть проще и пристойнее. Солнце
пекло вовсю, голова у меня закружилась, но втайне я был даже рад этому. Я
стоял, единственный равнодушный на всей площади, и через минуту глаза
пророка - выкаченные пуговицы с кровавыми прожилками - остановились на
мне, и я постарался не отпустить чужой взгляд.
И не отпустил.