"Джеймс Олдридж. Морской орел" - читать интересную книгу автора

до того, выберутся ли они отсюда, и до Рида, и даже до самого себя. Тон у
него был довольно циничный. Риду он показался очень циничным.
- Не стоит спорить, - сказал Рид, слегка пожав плечами.
- Я и не спорю, - сказал Берк. Он встал. Критянин услышал и повернулся
к ним. Он был седой, почти старик, а когда улыбался, вот как сейчас, то
становился похож на молодого медведя.
- Спасибо, - еще раз сказал ему Берк.
Потом он занялся сложной мимикой: указывал на хлеб, затем на свои
карманы, оттопыривая их, как будто они полны, - все для того, чтобы
попросить немного еды на дорогу. Седой критянин понял и закивал головой,
повторяя: "Нэ, нэ". Он подошел к мешку из небеленого холста, развязал его и
достал четыре черствых арабских хлебца. Он подал их Берку, который для
приличия немного поломался, но седой критянин сунул хлеб ему в руки; потом
долил вина в флягу и подал высокому, Риду; потом дружески протянул каждому
руку, и они так же дружески ее пожали. После этого все трое вышли из сарая.
- Это я понесу, - сказал Берк, указывая на вино.
- Какого черта, Энгес...
- Давай, давай. Ты все вылакаешь. - Берк отдал Риду хлеб, а сам взял
флягу.
Они пошли по деревне дальше. Седой критянин всем соседям рассказывал
про австралос . Встречные мужчины спешили торжественно пожать им руки. Это
было довольно неудобно, потому что руки у Энгеса Берка и Рида были заняты
хлебом и флягой с вином. Наконец они еще раз попрощались с седым критянином,
отчетливо выговаривая: "Спасибо, спасибо", и, выйдя из Сан-Ксентоса, стали
спускаться по склону Юктас медленно, потому что руки у них по-прежнему были
заняты хлебом и флягой с вином.
Еще винно-уксусный запах Сан-Ксентоса стоял у них в ноздрях, когда
вдруг внизу, прямо под ними, открылась долина между Идой и Юктас, вся в
пестрых пятнах полей и невысоких холмов, и густых каштанов на фоне белого
известняка, и обширных фруктовых садов, и высоких желтых тополей. Казалось,
она совсем, совсем близко и слишком густо населена.
- Ну вот тебе, - сказал высокий Рид. - Смотри на эти дороги.
- Смотри себе под ноги лучше, - сказал ему Берк.
И они продолжали спускаться по каменистому склону вниз, в долину. Но
она была еще далеко. Они решили, что не пойдут туда прямо. Они будут
держаться отрогов Юктас, тянувшихся к югу. Они постараются обойти деревушки
предгорья, прячась среди кустарника и чахлого сосняка.
Под вечер они вышли к предгорью Юктас. Деревни лепились здесь одна
возле другой, и хоженых троп кругом было так много, что уклоняться от них
становилось все труднее. Узкие извилистые критские тропинки, разбегающиеся
во все стороны, куда только заблагорассудится свернуть.
Берк знал, что здесь опаснее всего. Местность все еще была дикая и
скалистая, и идти приходилось словно вдоль ската крыши. Немецкие патрули
сновали повсюду, потому что хоть это были горы, но не те уединенные и полные
опасностей горы, куда они не очень любили углубляться.
И здесь, в расположенных у подошвы деревнях, они подстерегали англичан
и австралийцев, спускавшихся с гор. Над многими деревнями были пулеметные
гнезда. И кое-где у придорожных колодцев тоже. Обозленные немцы задерживали
множество греков и тратили много времени, выясняя, греки они или нет.
Энгес Берк и высокий Рид попали сюда слишком рано. Торопливость Берка