"Джеймс Олдридж. Мой брат Том" - читать интересную книгу автора

жилка, ясно, кому мы этим обязаны.
______________
* второе "я" (лат.)

Я вовсе не сужу отца, я просто рассказываю о нем и о том влиянии,
которое он оказал на наши жизни. Он был и умен, и великодушен, и образован.
Хорошо знал английскую литературу и считал, что ни одно творение Шекспира не
может сравниться с "Фаустом" Марло*; (в честь Марло я и получил имя
Кристофер). Был всегда чужд злопамятства, хотя и считал, что зло должно быть
наказано. Уроженец острова Мэн, он гордился своей фамилией, напоминавшей о
бойцах древности - викингах, и сам был бойцом по духу. Он бился против
враждебно настроенного австралийского городка его же оружием - презрением и
насмешками. Вероятно, как многие англичане, он приехал в Австралию с уже
сложившимся чувством превосходства, и никакие новые впечатления не могли это
чувство изменить. Но местные жители не желали мириться с его английским
высокомерием; они высмеивали его попытки вмешиваться в их жизнь, навязывать
свои нравственные законы, и он в ответ еще больше презирал все
австралийское, в чем бы оно ни выражалось. Как-то раз он вывесил на дверях
своей конторы объявление о том, что людей, неспособных правильно
выговаривать английские слова и пользоваться английскими оборотами речи,
просят за советом не обращаться. В ту же ночь кто-то оборвал все английские
розы в нашем садике, и это озлобило даже мою мать, женщину кроткую и, в
отличие от отца, совершенно не склонную ненавидеть, морализировать и
сражаться.
______________
* Марло, Кристофер (1564-1593) - выдающийся английский драматург,
предшественник У.Шекспира.

В результате семья наша бедствовала: ведь к отцу шли только
отчаявшиеся, те, у кого не хватало денег на другого адвоката, такого,
который не был бы на ножах со всеми судебными и гражданскими властями. А
между тем юрист он был очень хороший и в законах разбирался лучше всех
адвокатов и юрисконсультов города, лучше даже многих судей, но если нам
кое-как удавалось сводить концы с концами, то лишь благодаря тому, что его
таланты и знания ценились на стороне - у страховых компаний и фабрикантов
сельскохозяйственных машин, вечно судившихся с мелкими фермерами за
просрочку платежей.
Я никогда не спорил с обидчиками отца; я рано приучился относиться
терпимо к австралийскому зубоскальству и подчас даже сам принимал участие в
общих насмешках. Зато мой брат Том, в детстве не ладивший с отцом (чего обо
мне нельзя было сказать), то и дело дрался из-за него в школе; верней, даже
не из-за него, а из-за того положения, в которое он нас ставил своей враждой
с горожанами. Когда Тому было десять лет, я однажды видел, как он накинулся
на одного двенадцатилетнего провокатора, обозвавшего нашего отца истуканом.
Майк Митчелл, кажется, и выговорить этого слова не успел, как на его голову
обрушился яростный удар сплетенных в двойной кулак рук Тома. И это было в
духе моего брата: маленький белокурый крепыш, брыкливый, как жеребенок, он
всегда готов был мгновенно вступиться за свою честь. А между тем его
голубые, словно бы девичьи глаза ясно говорили о природном его миролюбии,
хоть в городе мало нашлось бы мальчишек нашего возраста, с которыми ему ни