"Рэй Олдридж. Машина-Орфей Цикл Контракт на Фараоне 3/3" - читать интересную книгу автора

Руиз смущенно переминался с ноги на ногу, изумленный дерзостью Низы в
ее высказываниях. Он предпочел бы представиться чем-нибудь пониже и
попроще.
- Она немного преувеличивает. Реминт может быть и умер, но я его
трупа не видел. В любом случае, я порвал со своей прошлой профессией.
Гундерда, похоже, трудно было убедить.
- Скажи это Модоку и Дринслу.
Руизу оказалось трудно защищать свои поступки и отстаивать свою
правоту. Двое членов экипажа, которых он убил, не были солдатами. О них
нельзя было сказать, что они погибли в какой-нибудь законно объявленной
войне. Правда, они сами отнюдь не были убежденными гуманистами. Они
занимались тем, что переправляли человеческие существа навстречу страшной
судьбе в руках каннибалов. И все-таки, Жертвенники сами мечтали о том,
чтобы кончить жизнь в бойнях Лезвий Нампа - и это был Суук, не надо
забывать об этом.
Нет, его единственное оправдание шло от единственного соображения: он
уже убивал и станет убивать снова и снова, если только это позволит Руизу
и Низе прожить еще хоть чуть-чуть.
- Мне очень жаль, что они погибли по моей вине, - сказал Руиз. - Если
бы ты был на моем месте, ты бы поступил иначе?
- Может, и нет, - сказал, помолчав, Гундерд.
Потом долго никто не заговаривал. Остатки экипажа "Лоракки",
казалось, переваривали сведения, которые Низа выпалила им. Они теперь
смотрели на Руиза с большей настороженностью, даже Джерик. Может быть, это
было и к лучшему. На сей раз, они, может быть, не один раз подумают,
прежде чем замышлять против него какое-нибудь предательство. Может
статься, поспешные заявления Низы могут обернуться положительной стороной.
Джерик вел лодку на северо-восток, через волны, которые становились
все меньше.


К середине дня ветер спал до легкого бриза, который едва способен был
рябить спинки небольших волн, оставшихся после шторма. Солнце наконец
проглянуло на небе, и только несколько перистых облачков теперь виднелись
на зеленовато-сером небе.
Руиз сидел на корме, глядя, как какая-то морская птица кружит возле
мачты. Он вспоминал прежние, не такие сложные времена: пыльные дороги
Фараона, Искупление в Биддеруме, казармы-стойла в "Черной Слезе", где он
ухаживал за Низой, пока к ней не вернулись жизнь и здоровье, и где они
стали любовниками, обитые шелком апартаменты Кореаны, где он и Низа
провели самые долгие дни вместе... и как самое сладкое воспоминание
проплывало перед ним их путешествие на барже по девственно нетронутой
природе в Моревейник.
Ему пришло в голову, что никогда прежде он не наслаждался этими
прошлыми сладостными днями. В то время он был так полон напряжения, так
готов к немедленному действию и возможному насилию, так чутко он
прислушивался, не приближаются ли враги, что лучшие дни прошли как бы мимо
него, оставив только краткие воспоминания, совсем не такие насыщенные,
какими были те мгновения. Разумеется, и он, и Низа были живы именно
благодаря его тогдашней безжалостной сосредоточенности, так что, может