"Александр Ольбик. Балтийский вектор Бориса Ельцина" - читать интересную книгу автора

что Борис Николаевич общается с Горбачевым только по телефону, что генерал
Калугин искал встречу с Ельциным, который не верит "в измену" КГБ этого
человека и что будто бы он специально заслан КГБ в лагерь демократов, чтобы
развалить его изнутри. И что Калугин был бы не против встать во главе
российского КГБ, который уже под другой вывеской вскоре будет создан в
России.
Затем Коржаков еще раз сходил наверх к БНЕ и вернулся с известием, что
Борис Николаевич думает, в какой день мы должны будем с ним встретиться.
Потом он в третий раз отправился к шефу и вернулся с известием: БНЕ назначил
встречу со мной на 24 июля, на 16 часов. И Коржаков дал мне свой номер
телефона, а я вручил охранникам свои визитные карточки.
В понедельник я позвонил Коржакову и поинтересовался - не отменяется ли
наша встреча с Борисом Николаевичем? Нет, не отменяется, и что еще никто из
журналистов не добрался до Ельцина, успокоил меня Коржаков. Это
обнадеживало, хотелось своим братьям по перу "утереть нос", как это не раз
делали они со мной.
24 июля на КПП санатория меня встретил Коржаков и отвел в распоряжение
Наины Иосифовны. И она меня повела на встречу с Ельциным. В его номер.
Апартаменты были просторные и мы с Борисом Николаевичем встретились в
просторном холле, с большими, во всю стену, окнами, а потому светлым и
жизнерадостным. Да и день соответствовал - было 16 часов, когда жара уже
уходила и в природе наступало равновесие.
Борис Николаевич был в сером трикотажном джемпере с изображением на
груди футбольного мяча. Спортивные брюки делали его похожим на какого-нибудь
тренера футбольной команды...
В гости я пришел с цветами: Наине Иосифовне - белые гвоздики, как знак
чистоты и преданности, а Борису Николаевичу вручил розовые - как хочешь, так
и понимай. Но тогда я, конечно, никакого смысла в цветовую гамму не
вкладывал, только долго думал - уместно ли мужчине да еще такому богатырю,
как БНЕ, дарить цветы? Так ни до чего и не додумался. Подарил, потому что
хотелось сделать что-то приятное.
Поначалу Борис Николаевич был сдержан, как бы присматривался ко мне.
Все мы (Ельцин, Наина Иосифовна, Коржаков и ваш покорный слуга) уселись
вокруг журнального столика, на котором были шампанское и сухое вино. Вскоре
Борис Николаевич стал шутить и нарочно пикироваться с Наиной Иосифовной.
Происходила такая добродушная пикировка, которую очень тактично, с
пониманием, она поддерживала.
Вино Ельцину наливал Коржаков - чуть более половины двухсотграммового
фужера. И сам выпивал тоже. Когда были произнесены первые тосты - за
здоровье Председателя ВС России и за процветание России - в атмосфере
наступила теплая раскрепощенность.
Лист бумаги с вопросами я заблаговременно вытащил из сумки и положил на
стол рядом с магнитофончиком. Однако в тот раз мне почти не пришлось
заглядывать в бумагу, ибо беседа началась сама собой, без напряга и
искусственности, и все незаметно втянулись в разговор. Настроение у БНЕ
становилось все лучше и лучше, ибо он был окружен вниманием, все у него было
хорошо, а главное, с ним рядом находилось его "душа и сердце" - Наина
Иосифовна.
Собственно, беседа с ним началась с вопроса о его визите в Латвию. Мне
было лестно, что я имею честь разговаривать с самим "президентом" России,