"Александр Ольбик. Бой на Мертвом поле" - читать интересную книгу автора

Воробьева, а его автомат - давил на психику Полоза.
Лоб Полоза покрыла испарина, его большие, тонкие уши горели огнем, а
ноздри наоборот - побелели и походили на две морские ракушки.
- У меня слишком слабый спуск, - предупредил оппонента Воробьев. -
Поэтому давай, Полоз, быстрее договариваться.
- Дельное предложение, хмырь, только после такой разминки, - он
кивнул в сторону лежащего рядом с ним охранника, - я первым из игры не
выхожу. Вдвоем - ради бога, но не один и не первым. - Полоз свободной
рукой вытащил из кармана плаща пачку сигарет и одну из них подхватил губами.
- Я мог бы тебе сейчас прострелить башку, - сказал Воробьев, - но ты
нам нужен как главный свидетель... обвинения твоего шефа Раскола... Однако
вечный спрос на тебя не будет. Даю на размышление одну минуту...
- Устанешь, мусор, ждать.
- Зачем убил моих людей?
- И тебя убью...
- Мы бы по-братски поделились с тобой, если бы ты был хорошим
мальчиком.
- Заткнись, краснолобый, мне терять абсолютно нечего.
- Ты потому такой храбрый, что принимаешь меня за мента. Это самая
большая твоя ошибка. Не бери пример с Фуры, не спеши в морозилку...
За дверью раздались непонятные шумы.
- Слышишь, мент, это идут мои люди, - Полоз переложил пистолет в
правую руку. - Сейчас все решит численное превосходство.
- Еще раз ошибаешься, Полоз, все решит один точный выстрел.
Расклад для Воробьева был однозначный: если за дверью окажется человек
Полоза, значит, его шансы испарятся в течение секунды, а если кто-то из его
команды...Однако он не додумал до конца эту мысль - вместе с распахнутой
дверью в комнату ввалился незнакомый человек и начал падать на пол.
Воробьев отреагировал первый:
- Как видишь, Полоз, численного преимущества у тебя не получилось...
- Сволочи! - взвыл Полоз. - Подняли руку на Гашетку. - И он, не
целясь, выстрелил в сторону Воробьева.
У "стечкина" особый тембр, отнюдь не колоратурное сопрано, выстрел
сильно саданул по ушным перепонкам. Одна пуля просипела возле самого уха,
вторая цапнула его за плечо, вырвав с мясом кусок куртки. Еще не успели
капли крови обагрить стену, как Воробьев вогнал полмагазина в подложечную
область Полоза. Несколько мгновений долгое тело того трясла судорога, голова
со смертельно сжатыми челюстями откинулась назад, в то время как пистолет
продолжал посылать пулю за пулей. И все пули вошли в лежащего напротив
телохранителя. Когда ствол "стечкина" последний раз дернулся и с дымком
замер, Воробьев поднялся и, опираясь о стену, пошел на выход.
По всей лестнице тянулся темно-бурый штрих-пунктир. Это была кровь
того, кого Полоз назвал Гашеткой и кто остался лежать в комнате.
Воробьев услышал сдавленный голос Буханца. Тот сидел на нижней
ступеньке, в позе, в какой обычно сидят язвенники - согнувшись, подперев
живот сложенными руками. Когда Воробьев оказался рядом с ним, он все понял:
возле ног Буханца набралась порядочная лужица крови. Тот поднял искаженное
болью и бледностью лицо.
- Нас тут хорошо прошерстили, - произнес он и сделал вялую отмашку
рукой.