"Булат Окуджава. Новенький как с иголочки " - читать интересную книгу автора

Я здороваюсь с ним. Он кивает мне едва-едва. Ну вот. Меня будут бить по
всем правилам и в присутствии начальства. Крикнуть, что ли: "Э-э-эх!.. Да ну
вас всех к черту" - и уйти?.. Это им важно запротоколировать комедию. А мне
она не нужна... Мне самолюбие дороже. Я не жулик...
Мы садимся с Виташей у печки. Две лампы льют желтый, трусоватый свет.
Курить можно. И уже дышать нечем. Что же дальше-то будет?..
Идет педсовет. Обсуждаются всякие дела. Я почти ничего не слышу. Ерунда
какая-то все... Меня не упоминают... Пока. Интересно, как Шулейкин будет
меня уничтожать? Я скажу ему: "Все вы врете!" - а он скажет: "Ну вот,
видите?.." - а Мария Филипповна скажет: "Он всегда кичится!.. Подумаешь,
университет окончил..." Только бы мне не принимать всего всерьез. Не
поддаваться. Пусть не думают, что я готов в петлю... Черта с два!
Вдруг кто-то произносит мою фамилию. А я ловлю себя на том, что, как
собака, поворачиваю ухо в ту сторону и настораживаюсь. И это меня смешит...
- Сейчас драчка начнется, - шепчу я Виташе.
Он ободряюще улыбается мне.
Потом объявляется перерыв. А шума обычного нет. Все сидят почти
неподвижно. Все косятся на Петунина. А он встает и катится в мою сторону. И
спрашивает меня:
- Ну, как у вас дела?
- Да вот сечь меня собираются, - говорю я.
Виташа мелко смеется.
- Сечь? - говорит Петунии. - Ну не без этого...
- Конечно, - говорю я.
- Наверное, есть за что...
- Наверное, - говорю я.
- А на вас жалуются, что успеваемость низкую даете, - говорит Петунин.
- Не все сразу, - говорю я.
Мне теперь все равно. Я прекрасно понимаю, к чему он клонит.
- Значит, конфликт с директором?
- Вам видней, - говорю я.
- А может быть, на вас наговаривают?
Мне чудится издевка в его словах. Петунии откатывается на свое место. Я
сажусь.
- Ничего не понимаю, - говорю я.
- Н-да, - говорит Виташа. - Дело темное...
И снова, но уже тихо-тихо, звучит моя фамилия. И Шулейкин, едва
освещенный лампой, рассказывает о моих грехах. О мои грехи! Их так много, и
они так ужасны...
- ...Откололся от коллектива... Противопоставил себя...
- Правильно, - говорит Мария Филипповна.
Я смотрю на Петунина. Он слушает Шулейкина и кивает головой.
- ...Самая низкая успеваемость по письменному русскому... Был Виктор
Павлович... Катастрофа...
- Был я на уроке,- говорит Виташа,- и не на одном...
Скажи им, Виташа, скажи...
- ...Такой отсебятины я еще не встречал... Для чего же существует
Министерство просвещения, а?
- Может быть, мне уйти?! - вскакиваю я.
- Может быть, вы мне договорить дадите? - говорит мне Виташа.