"Булат Шалвович Окуджава. Похождения Шипова, или старинный водевиль " - читать интересную книгу автора

вручил Матрене, пять рублей отложил Гиросу, а остальные спрятал поглубже.
Матрена его нежила, холила, поила, уложила спать, почистила ему мышиный
сюртучок, сапоги, а когда он проснулся, снова усадила к столу и напоила
чаем. Когда придет опять, она и не спрашивала: такой у них был молчаливый
уговор.
А Шипов прихлебывал с блюдца и думал, что если у Гироса будет удача, то
можно считать, что компаньон у него первостатейный и дело будет, а уж дело
будет - денежки потекут, лишь бы не оплошать. Но оплошать он уже почти не
боялся - верил в счастливую свою судьбу. Он допил чай, разморился, и ему
снова захотелось вздремнуть, свернувшись калачиком под Матрениным платком,
но любопытство пересилило, и они распрощались.
Гирос уже ждал его на самом углу Газетного и Тверской, как и было
условлено. Вид у компаньона был довольный, но прежде чем начать рассказывать
о своих приключениях, он попросил денег.
Шипов протянул ему злосчастные пять рублей. Амадей спрятал их и
рассмеялся.
- Ну ты и хорош, Мишель! Ну просто хорош! Какую косточку мне
швырнул!.. Пожалел, да? Я на одних извозчиков червонец извел...
Длинный лиловый нос Гироса покачивался с укором, но Шипов не дрогнул.
- Ну будя, - сказал он, - твое от тебя не уйдет. - И похлопал себя по
груди. - Ты, аншанте, рассказывай...
И они медленно отправились по Тверской, уже подернутой сумерками.


РАССКАЗ АМАДЕЯ ГИРОСА

Едва захлопнулась за тобой дверь, как подкатила карета с графом. Голова
у меня закружилась от счастья, "Вот оно!" - подумал я, Граф в гостиницу
заходить не стал, а просто передал швейцару какой-то пакет и махнул кучеру.
Кони понесли. Я - на извозчика и следом.
- Пошел за каретой, не отставай!
Летим. Сначала по Газетному, потом на Большую Дмитровскую. Тут он начал
прижимать. Так и есть - к Пуаре. Я проскочил мимо и встал тоже. Граф - в
парадное, я - за ним... Ты бывал там? Нет?.. Ну, большой зал, голубчик,
всякие предметы для гимнастики... Я ведь туда хаживал, я все это знаю.
Большая удача, что граф гимнастику любит... И вот он переодевается. Я вхожу.
Раскланиваемся. Ну, думаю, с чего же он начнет? Так и есть - подходит к
перекладине. Берется. Руки налились. Ну чистый призовой рысак! Ты не
представляешь себе, какие плечи, сколько силищи! Я медленно раздеваюсь, а
сам гляжу, что будет. Он начинает подтягиваться - слабовато, пытается
крутить - ни черта. Вижу, граф - новичок.
- Ваше сиятельство, - говорю я скромно, - тут не сила нужна, а
сноровка.
Он краснеет.
- А откуда вы меня знаете?
- Да так, наслышан, - говорю я, - читал кое-что из ваших сочинений. А
на перекладине сноровка нужна. Позвольте-ка... - И я начинаю крутить.
Выгибаюсь, падаю будто, ан нет - взлетаю снова. Он глядит, весь красный от
смущения, немножко злится. Ничего, думаю, это полезно.
- Да, вы действительно мастер, - говорит он. - Не знаю, достигну ли я