"Вадим Охотников. Дороги вглубь" - читать интересную книгу автора

своем начальнике, как раздался стук в дверь и в комнате появился сам
Цесарский.
Он направился к Крымову, широко расставив руки, словно собирался
заключить его в объятия.
- Как это ужасно! Как это нелепо! - восклицал он на ходу. - Надо же,
чтобы это случилось именно сейчас! Что говорит врач?
- Приказал лежать пять дней.
- Ну вот, видите, как нехорошо, - продолжал Модест Никандрович,
суетливо усаживаясь в кресло. - Мне от души вас жаль. Кстати... Я ведь
пришел вас поздравить! Угадайте-ка, с чем!
- Не берусь...
- Я только что слышал разговор... Уже подготовлен приказ! - проговорил
он, понизив голос. - Организуется новое конструкторское бюро - бюро по
конструированию геолого-разведывательных подземно-движущихся машин...
Бюро, которое станет заниматься разработкой вашей идеи! И вы будете
начальником этого бюро...
Крымов надеялся, что в институте ему предоставят возможность работать
над своей машиной, но для него большой неожиданностью было сообщение о
том, что для этой цели организуется целый отдел. Ему, молодому инженеру,
оказывалось высокое доверие.
Вот почему добродушно улыбающийся Модест Никандрович, сообщивший это
радостное известие, показался Олегу Николаевичу необыкновенно милым и
близким.
- Этого не может быть... - стараясь скрыть волнение, наконец произнес
он.
- Нет, это так! Я рад за вас и верю, что настоящая большая машина будет
построена быстро и станет замечательным орудием геологической разведки! И
знаете что? - Модест Никандрович снова понизил голос, словно собирался
сообщить какую-то тайну. - Я пришел к заключению, что после сооружения
кашей машины скоростной шахтный бур потеряет свою ценность.
- Я вас не совсем понимаю...
- Что ж тут непонятного? Разве не ясно для всех, что ваша
подземно-движущаяся машина значительно снизит роль шахтного бура! Разве
это неверно? Ваша машина сможет проделывать широкое отверстие в земле под
любым углом. Так кому же, спрашивается, будет нужен шахтный бур? Конечно,
жаль Трубнина, - продолжал Цесарский со вздохом, - он очень много работал
над ним... Ну, да это ничего. Дело прежде всего.
- Я не согласен с вами.
- Теперь между вами и Трубниным возникнет соперничество, - продолжал
Цесарский, не обратив внимания на замечание Крымова.
- Почему соперничество? - удивленно сказал Олег Николаевич.
Его покоробило от того, что он услышал. Ему показалось, что перед ним
сидит не Модест Никандрович, доброжелательно настроенный ко всем человек,
а кто-то другой.
Однако Цесарский, быстро спохватившись, заговорил проникновенным
голосом:
- Трубнин хотя и сухой, но удивительно милый человек. Его надо знать
по-настоящему, чтобы оценить как следует...
- Модест Никандрович, как у вас дела с подземным звуколокатором? -
проговорил Крымов, стараясь таким образом переменить тему.