"Иван Иванович Охлобыстин. ДМБ " - читать интересную книгу автора

дальнейшее прохождение службы.
Шкатов проверил у нас пульс, заставил показать язык и что-то быстро
зачирикал в рецепте.
- Прикольно... Могло быть и хуже, - запивая аспирин желтой водой из
крана, сказал я.
- Да!.. - согласился Штык. - Я примерно так все себе и представлял.
- Скорей бы автоматы дали... - мечтал Бомба. - Автоматы, гранат
побольше и одну мину.
Потом Шкатов молча отвел нас в узкую проходную палату с коричневыми
дерматиновыми лежанками, где узкоплечий фельдшер в сизом халате поставил нам
по клизме и велел лежать пять минут. Через стеклянное окно двери с надписью
изолятор на нас сиротски глядели несколько широких монголоидных лиц,
перемазанных зеленкой.
- Их там девять штук, - сказал фельдшер. - У них ветрянка.
Я махнул им рукой:
- Хелоу братьям по разуму.
- Тунгусы - по-русски не понимайт ни хрена, - пояснил фельдшер и ушел.
- А я не знал, что у нас тунгусы тоже служат, они повымерли же после
метеорита! - сказал Бомба.
- Они, наверное, по обмену, - предположил Штык. - К нам в институт по
обмену тоже присылали не пойми кого... М-да... С лишаями, как правило -
добавил он и задумался, наверно, вспомнил деканшу...
Днем в казарму, когда нас били второй раз, пришел капитан Мерзоев,
начальник караула и человек без ногтей. Ногти у него сорвало во время
испытаний новой ракетной установки. Он понюхал воздух и изрек:
- Не забывайте, солдаты, что вам поручена ответственная роль - служба в
ракетных войсках стратегического назначения и посему, либо прекращайте
тараньку в казарме лопать, либо яйца помойте.
Зато ночь компенсировала нам весь моральный ущерб - до четырех утра мы
играли со старшим сержантом Лавровым в дембельский паровоз. (Бомба качал
койку с дембелем и гудел, а мы со Штыком кипятили для сержанта чай в
стакане). Лавров нервничал, предвкушая встречу с родным поселком Гундосово,
и требовал: "Проводник, чаю!" К половине пятого Бомба слишком сильно
раскачал койку, и уже дремлющий  сержант выпал из поезда (Сержант падает на
стоящий у койки стакан с торчащим из него кипятильником.), сломал себе ногу
и получил ожог второй степени. (Сослуживцы колотят новобранцев табуретками,
кладут вместе с сержантом на шинели и несут в лазарет.) После такого стресса
нас вместе с ним сослуживцы отнесли на шинелях в лазарет.
В лазарете Лавров с нами подружился, так как мы были одни, и больше ему
дружить было не с кем. (Сержант Лавров лежит на койке с загипсованной ногой
и перевязанной рукой и спит.)
- Что, - говорит он, просыпаясь, - духи поганые! Будем как положено
служить или будем глазки строить?
- Будем, будем, - спешно согласились мы, уже наученные горьким опытом.
- Тогда ты, - и он ткнул пальцем в Штыка, - рассказывай мне историю про
черного дембеля, а ты - он ткнул пальцем в меня, - маши надо мной
полотенцем, только гляди, чтобы меня не продуло, а ты гад, - и он ткнул
пальцем в Бомбу, - мух истребляй, безжалостно. И вот, что, знаете какая
радость у духа?
- Какая? - в один голос отозвались мы.