"Николай Сергеевич Оганесов. Двое из прошлого (Повесть) " - читать интересную книгу автора

признался: у Волонтира был, пил с ним, ушел в два часа ночи.
И вот двадцать первого января на очной ставке с Еленой Ямпольской он
взялся за старое. Как было не удивляться?! Сейчас я твердо знаю, чем было
вызвано это противоречие, а тогда... тогда строил предположения, пытался
понять, почему он надумал отказаться от того, в чем успел сознаться двумя
днями раньше. Непоследовательность? Расчет? Наивность? А может, он еще
питал надежду, что все обойдется, что Ямпольская, потрясенная встречей с
бывшим возлюбленным, не найдет в себе сил повторить свои показания? Или
испугался, что она проговорится о чем-то важном, и специально
спровоцировал ее возмущение, чтобы сбить, увести разговор в сторону?
Последнее предположение (оказавшееся самым верным) встревожило меня не на
шутку. Впрочем, не прошло и часа, как Красильников взялся устранить
противоречие.
- Понимаете, захотелось досадить этой старой деве, - сказал он, когда
я вызвал его на повторный допрос.
- Только и всего?
- Конечно. А что ж еще? Я ведь не отказываюсь, что был у Жоры до двух
ночи...
Оставалось поверить ему на слово, тем более что неясностей в ту пору
было хоть отбавляй. Например, крючок, на который дверь в волонтировский
флигель запиралась изнутри. Аварийщики, первыми прибывшие на место, в один
голос утверждали, что дверь была заперта и что бригадир, опасаясь гнева
хозяина квартиры, запретил им ломать дверь, а, изрядно повозившись, поддел
крючок проволокой.
Красильников на лету схватывал ситуацию и наверняка догадывался,
почему при встречах с ним я не затрагиваю эту немаловажную деталь, а
догадавшись, сам перешел в наступление.
- Волонтир закрыл за мной дверь, - настаивал он. - Не мог же я пройти
сквозь стену, накинуть крючок и выйти из запертого помещения. Неужели
непонятно?!
В чем, в чем, а в логике ему отказать было трудно. Раз дверь заперли
изнутри, значит, после ухода Красильникова Георгий Васильевич был жив и
здоров. Железный довод, не придерешься. А придираться надо было.
Меня насторожила настойчивость, с которой Красильников ссылался на
это обстоятельство. На следующий день мы провели следственный эксперимент.
Он состоял из десяти попыток закрыть дверь, находясь снаружи, со стороны
двора. Девять попыток не принесли результата. Лишь в одном случае с
помощью тонкой стальной проволоки, просунутой сквозь щель в двери, удалось
накинуть крючок на скобу. Чтобы проделать этот трюк ночью, при плохом
освещении, надо было обладать ловкостью фокусника или навыками
профессионала-медвежатника, но, что особенно важно, на это понадобилось бы
слишком много времени. Красильников, насколько известно, ни фокусником, ни
потрошителем сейфов не был и у двери, по словам Ямпольской, не
задерживался.
Мы стояли у флигеля и чувствовали себя как герои известной сказки,
забывшие волшебные слова "сим-сим...". Вот тут-то один из понятых,
присутствовавших на следственном эксперименте, предложил принципиально
другой способ закрыть дверь, не входя в квартиру.
Все последующие десять попыток увенчались успехом. Все десять! Стоило
поднять крючок, установить перпендикулярно плоскости пола и посильнее