"Николай Сергеевич Оганесов. Играем в 'Спринт' (Повесть) " - читать интересную книгу автора

у моря, плавать, верно, научился едва ли не раньше, чем ходить. Что
привело его на пляж? Свидание с сообщником? Он пришел немного раньше
назначенного часа, решил окунуться... Но с тем же успехом можно
предположить, что свидание уже состоялось. Шоссе в том месте проходит в
непосредственной близости от пляжа, есть даже съезд к берегу. Сообщник
подкатил на машине, забрал свою долю и... А почему они не поделили деньги
раньше? Почему не разъехались сразу после ограбления? Почему, наконец,
сообщник не взял его с собой? И вообще, был ли у него сообщник? Кто
сказал, что Кузнецов был не один?
С другой стороны, где он скрывался после пятнадцатого? Как попал на
дикий пляж? Откуда? Вот и выходит, что началась эта история гораздо
раньше, чем зафиксировано в официальных документах. Слишком много в ней
неясного, необъяснимого..."
В любое другое время путь наверх не занял бы у меня и пяти минут, но,
как видно, я действительно был не в лучшей своей форме: когда одолел
подъем и вышел к двум точным копиям с оставшихся внизу меланхоликов, и
спину и лоб покрывала испарина, а голова ныла, словно на нее надели
тяжеленный железный обруч.
Наверху стояла бочка с квасом. Я постоял в очереди и взял большую
кружку, но, не успев сделать и глотка, поперхнулся. Проклятый теннисный
мячик почти наглухо перекрыл горло. А жаль! Квас был хорош. Бережно
поддерживая кружку обеими руками, я прислонился к холодному боку цистерны
и посмотрел вдоль Приморской.
То, что я видел, меньше всего походило на улицу. Передо мной лежала
короткая и широкая площадка, открытая для проезда и стоянки автомашин.
Благодаря сравнительно короткому спуску к морю, близости к центру и дюжине
магазинов, расположенных в квартале отсюда, это было одно из самых
оживленных мест в городе.
Правую от меня сторону площади из конца в конец занимал фасад
"Лотоса" с подстриженными газонами перед входом, светильниками и клумбами,
террасой, на которой под пестрыми зонтиками шла бойкая торговля
прохладительными напитками. На другой стороне тоже имелись газоны и
клумбы, выложенные песчаником дорожки, а также невысокая стена, сплошь
покрытая рекламными щитами. Прямо напротив "Лотоса" стояло карликовое
здание под вывеской "Канцтовары", а за ним, полностью скрытый от глаз
прохожих декоративным кустарником, прятался одноэтажный домик, в котором
ожидала меня... впрочем, никто меня там не ждал - Нина Кузнецова и знать
не знала о моем существовании...
Неудивительно, что все мои мысли так или иначе сводились к вдове
покойного. С самого утра я только тем и занимался, что перебирал различные
варианты нашей встречи, - занятие сколь необходимое, столь и
бессмысленное. Рассчитывать, что она пройдет по загодя разработанному
плану, глупо, я прекрасно понимал это, но ничего с собой поделать не мог
и, точно одержимый навязчивой идеей, вновь и вновь проигрывал предстоящую
встречу в лицах, пытаясь предугадать ее исход.
Этим самым я занимался и теперь, что отнюдь не улучшало моего
самочувствия. Поэтому я вернул кружку с недопитым квасом и двинулся через
дорогу, чувствуя на спине ожог от прикосновения к холодной, как лед,
бочке.