"Михаил Петрович Одинцов. Преодоление " - читать интересную книгу автора

шланг переговорного устройства к шлему и доложил:
- Товарищ инструктор, курсант Сохатый к ознакомительному полету готов!
Инструктор Никита Бодров запускал мотор, а в голове Сохатого метались
тревожной воробьиной стаей мысли: "Только бы не испугаться. Ведь раньше
вроде бы не боялся высоты. На деревья, на колокольню лазил. Был на "Семи
Братьях" под Нижним Тагилом. Прыгал с парашютной вышки..."
Вырулили. Стартер взмахнул белым флажком, и У-2 побежал вперед. После
небольшого разбега самолет неожиданно повис в воздухе, и земля стала быстро
проваливаться вниз. Иван почувствовал себя на качелях, подбрасывающих его
вверх, в новый для него мир. С волнением ему удалось кое-как справиться, и
только после этого он уже осознанно посмотрел на небо и на землю. Небольшая
солнечная дымка создавала физически ощутимую толщу голубоватого слоя воздуха
под крылом, отчего казалось, что он смотрит на землю через огромное
прозрачное цветовое стекло. Поля и леса, дороги, игрушечные поселки, мозаика
светотеней внизу по бескрайней, всхолмленной невысокими горушками земле
породили в нем сохраненные на всю жизнь удивление и восхищение.
Послушная воле инструктора зеленокрылая птица продолжала набирать
высоту. Парение самолета над огромной землей казалось Сохатому столь
поражающе невероятным, что он усомнился в изученных им законах аэродинамики
и решил убедиться, действительно ли способен воздух держать на себе огромную
тяжесть.
Чтобы испытать плотность воздушного потока, Иван осторожно высунул
из-за козырька кабины руку, и его враз ударило по ладони, больно, закинув
кисть руки назад. Ойкнув от неожиданности, он спрятал руку в кабину и начал
рассматривать крылья, которые несли его над землей.
Иван увидел, что обтягивающая верхнее крыло перкаль от напора воздуха
так сильно вдавливается внутрь, что через материю просматривается весь
силовой набор крыла, все составляющие его стригнеры, нервюры и лонжероны,
которые можно было спокойно посчитать. Верх же нижнего крыла, обращенный к
нему зеленой стороной, был спокойно-гладким и не создавал впечатления
производимой им работы. "Да, крыло, видимо, действительно больше опирается
на воздух своей нижней поверхностью, нежели подсасывается вверх", - подумал
он, хотя теория говорила наоборот.
Но на этом его "исследовательские" размышления закончились. Их сменили
совершенно неожиданные, волнующе-тревожные ощущения - учитель привел самолет
в зону и начал пилотаж.


* * *

Все, о чем говорил Сохатому инструктор на земле, чему учили его
преподаватели, что зубрил и запоминал он сам, мгновенно вылетело из головы.
Бодров что-то громко говорил в переговорную трубку, но смысл слов не
воспринимался. Руки Ивана намертво вцепились в борта кабины, а широко
открытые глаза не узнавали мир. Голова отказывалась понимать, когда У-2
делал вираж, а когда - боевой разворот, какой из маневров называется петлей,
а какой - штопором.
Сначала земля показывалась ему то с одного, то с другого борта кабины,
а тело прижимало к сидению. Затем, как в дикой пляске шамана, все
завертелось перед глазами. Меняясь местами, проносились по очереди земля -