"Владимир Обручев. Плутония (роман)" - читать интересную книгу автора

кончил университет и посвятил себя геофизике и астрономии. Он недавно
выстроил обсерваторию на вершине горы Мунку-Сардык в Саянском хребте,
на границе Монголии, чтобы воспользоваться чистотой и прозрачностью
воздуха Восточной Сибири в течение долгих зим, изобилующих
безоблачными днями и ночами. Но при чем тут полярные области? Над
Ледовитым океаном атмосфера, во всяком случае, менее благоприятна для
астрономических наблюдений, чем на горе Мунку-Сардык...
На этот вопрос астроном не мог дать никакого ответа, и Каштанову
ничего не оставалось, как отложить удовлетворение своего любопытства
до 2 января. Он, конечно, решил съездить в Москву.



СОВЕЩАНИЕ В МОСКВЕ

В полдень 2 января 1914 года профессор Каштанов подкатил на
автомобиле к гостинице "Метрополь" и постучал в дверь номера 133,
указанного ему швейцаром. Дверь распахнулась, и профессор очутился в
обширной светлой комнате, где были уже несколько человек. Один из них
поднялся навстречу Каштанову и, протягивая ему руки, воскликнул:
- Вы аккуратны, как часы, Петр Иванович, невзирая на эту погоду,
настоящую сибирскую пургу! Это отличное предзнаменование для нашего
предприятия. Очень рад, что вы прибыли и что имею честь видеть вас у
себя! Я - Труханов. Позвольте познакомить вас с остальными
присутствующими.
Один за другим поднялись и были представлены Каштанову:
- Зоолог приват-доцент Семен Семенович Папочкин.
- Метеоролог Главной физической обсерватории Иван Андреевич
Боровой.
- Ботаник и врач Михаил Игнатьевич Громеко.
На круглом столе среди комнаты была разложена большая карта
арктической области, на которой резкими цветными линиями были нанесены
маршруты экспедиций последних пятидесяти лет. К северу от Таймырского
полуострова была уже намечена земля, открытая Вилькицким только летом
1913 года [Теперь она называется Северной Землей.].
Когда все уселись вокруг стола, Труханов начал свою речь:
- Как показывает вам эта карта, пять шестых арктической области
между Сибирью, Северной Европой, Гренландией и Северной Америкой
испещрены маршрутами многочисленных экспедиций. Но удивительное
открытие земли, сделанное недавно Вилькицким, показало, что и в этой
области возможны еще крупные завоевания для науки. Нужно только
направить свои усилия целесообразно, пользуясь опытом всех
предшественников.
Дело славных экспедиций семнадцатого и восемнадцатого веков -
Прончищева, Лаптева, Дежнева, Беринга - и исследований Врангеля и
Миддендорфа в первой половине девятнадцатого века на крайнем севере
Сибири в настоящее время продолжают экспедиции Седова, Брусилова и
Русанова, занимающиеся изысканиями в Карском или Баренцевом море. В ту
же область проник и Вилькицкий и, конечно, будет продолжать свои
исследования. Конкурировать с ними я не хочу...