"Владимир Обручев. Плутония (роман)" - читать интересную книгу автора - Совершенно верно, - подтвердил метеоролог. - Самая темная ночь,
вроде петербургской белой ночи, была перед ледяным барьером. Мы полагали, что находимся на дне впадины, и ослабление света было понятно: лучи полярного солнца не могут проникать так глубоко. - Но теперь мы спустились несравненно глубже, а ночь гораздо светлее! Долго еще обсуждали все эти противоречивые факты, но, ничего не выяснив, уснули. Утром Боровой первый вылез из юрты, чтобы сделать свои наблюдения. Ветер дул по-прежнему с юга и нес все такие же низкие серые тучи, скрывавшие местность на расстоянии сотни-другой метров. Термометр показал -1 градус, шел снег. - Сегодня нужно проверить, поднимаемся мы или опускаемся, - предложил Макшеев. - У нас среди инструментов есть легкий нивелир и рейки. Продолжалась та же снежная равнина, но снег немного подмерз и идти было легче. Уклон был небольшой, но несомненно вверх, и несколько нивелировок, произведенных в течение дня, подтвердили то, что видел глаз и что показывали собаки своим ходом. За день сделали двадцать три километра, так как нивелировки отняли довольно много времени. Как только юрта была расставлена, Боровой вынул свои приборы; кипятильник показал +128 градусов. Боровой сочно выругался и плюнул. - Единственное объяснение, что в этом провалище неприменимы вырабатывать новые - сказал Каштанов. - Легко сказать - вырабатывать! - сердился Боровой. - На лету их не выработаешь! Сотни ученых десятки лет трудились, а тут все идет насмарку, словно на другой планете. Я не могу примириться с этим и готов подать в отставку! Все рассмеялись при этой выходке метеоролога, который все-таки взялся за вычисление и объявил, что за день поднялись, то бишь спустились, на восемьсот шестьдесят метров, и место находится на девять тысяч метров ниже уровня моря. - Я навел справку в руководстве по физике, - заметил Каштанов. - Оказывается, вода кипит при ста двадцати градусах при давлении в две атмосферы и при ста тридцати четырех градусах при давлении в три атмосферы. Сейчас мы испытываем давление приблизительно в две с половиной атмосферы. - Понятно, что при таком давлении чувствуешь себя скверно и голова идет кругом, - заявил Боровой угрюмо. Остальные подтвердили, что уже с ночи, проведенной среди льдов барьера, самочувствие ухудшилось, ощущается давление в груди, тяжесть в голове, вялость движений; сон беспокойный, с кошмарами. - И собачки тоже чувствуют себя плохо, - заявил Иголкин. - Они словно ослабели и тянут хуже, хотя подъем некрутой. Я думал, они просто устали, а дело-то вот в чем! - Интересно пощупать пульс у всех... - предложил Громеко. - У вас нормальный сколько, Иван Андреевич? |
|
|