"Аглая Оболенская. Исполни волю мою " - читать интересную книгу автора

нашим временам приличную работу, которую я окрестила "три в одной". В
захудалой прокуренной забегаловке, числясь по трудовой "официанткой", я
попутно мыла посуду и драила полы. Несмотря на минимальный состав персонала:
кроме директора, он же менеджер, здесь трудились шеф-повар, бухгалтер-кассир
и я, - доход заведения был скудным. Народ пообнищал, месторасположение
закоулочное, да и так называемые "крыши" постоянно менялись. Чего-то все
делили между собой, пили-ели на халяву и требовали почтительного к себе
отношения. Вопрос по части женского полу тоже приходилось урегулировать
собственными силами - в подсобке тискали то повариху Аленку, дородную
выпускницу кулинарного техникума, то кассиршу Марию, напротив, стройную
высокую женщину бальзаковского возраста. Девчонки не жаловались, работали
давно, видно и с подсобки что-то имели.
Меня, слава богу, не трогали. Или красота не будила желания, или статьи
уголовной опасались, принимая за несовершеннолетнюю. Однако все когда-нибудь
кончается, и хорошее тоже. Вдруг ни с того ни с сего на меня "запал"
здоровенный бык Леха из рыночных бодигардов. Чем я ему приглянулась, для
всех осталось тайной, покрытой мраком.
Начал он издалека - сядь, посиди со мной, не хочешь выпить? Поедем
покатаемся и все в таком роде... В подсобку, правда, не приглашал, но к чему
вел дело, догадаться не трудно. Я со страхом каждый день ждала своего часа,
вздрагивала от каждого входящего. Ленке пожаловаться не могла, видно было,
что она до сих пор переживает. Мы общались по принципу "да-нет", а когда ее
взгляд пересекался с моим, я распадалась на атомы от мощных рентгеновских
лучей, бьющих наотмашь из серых глаз. И бросить работу не представлялось
возможным - живые ж деньги.
Я давно приглядела небольшую однокомнатную квартирку со сносной
оплатой, но без мебели и ремонта. Бабушка вконец "достала" старческими
капризами, регулярно переписывала электросчетчик, ревизировала холодильник
на предмет испорченных продуктов, упрекала за малейшую провинность. Вечно
скорбное с поджатыми губами лицо, как молчаливый укор, преследовало нас
повсюду...
С каждым днем Леха становился назойливее и наглее, подступая все ближе
"к телу". Почему сразу не уложил в подсобке? Думаю для пущего кайфа он себя
подогревал, сдерживал эмоции, чтобы в один прекрасный момент выстелить
феерическим оргазмом! Я уже смирилась с неизбежным. Если на одну чашу весов
положить наши с Ленкой покой и благополучие, на другую - мою проржавелую
девственность, с одного раза угадаешь, что перевесит. Все равно же это
когда-нибудь случится. Пока, как выражались между собой мои коллеги, Лешка
ко мне "подкатывался", никто другой эту поляну "не забивал для распашки".
Ну и язык, Лев Толстой бы плакал - так исковеркать и засорить великий и
могучий! Я не Лев, и не я этот сленг придумала, но считаю, что освоить
жаргонную лексику не помешает при современном уровне жизни. Совсем не
обязательно применять ее на практике - один мудрый риторик в древности
обронил: "Чтобы победить врага, надо знать его язык!"
Ситуация разрешилась сказочным образом, немалую роль сыграл его
величество Случай.

Леха пришел в тот день не в спортивных штанах, а в джинсах и пах он
каким-то приторно-сладким одеколоном. Я люблю терпкие запахи, от сладких
меня мутит, но это ничто по сравнению с его решительным настроем.