"Виталий Обедин. Волчий пасынок: путь к сухому морю [F]" - читать интересную книгу автора

сбитый песок в нескольких шагах от Гая и Табиба Осане. Изо рта
выплеснулся сгусток крови, который был тут же впитанной жадной до
влаги, сухой пустыней. Онокгол Улук вытянулся в седле и милосердным
ударом копья добил умирающего.
Какое-то время ожесточенный бой велся вдоль всей внешней линии
оборонительного круга безо всякого успеха для нападающих, пока,
наконец, одному ловкому церсу - стремительному и эластичному, словно
ртутный шарик человеко-ящеру - все же не удалось с победным шипением
прорваться внутрь. Щелканьем своих тонких, но многочисленных
игольчатых зубов и ударами короткой даффской пики с широким и
длинным наконечником, церс принялся распугивать лошадей, которые,
сдвинувшись с места увеличили разрыв меж повозками. За свою отвагу и
ловкость дерзкий разбойник был сполна награжден сокрушительным
ударом онокгольской сабли, легко расколовшей легкий ажурный череп
полуящера. Но дело было уже сделано - в обороне появилась первая
брешь. Разбойники, звериным чутьем почуяв слабое место в защитном
круге, принялись стягивать к нему свои силы, намереваясь смять
обороняющихся и ворваться, наконец, в центр. С предсмертных хрипом
повалился кхурбиец, силясь унять страшную рубленую рану, пересекшую
грудную клетку. Грянулся оземь и остался лежать неподвижно,
сброшенный с повозки ударом копья пращник, до того сражавшийся
легким боевым топориком, какие в ходу у туземцев Юмахавы.
Табиб коротко кивнул Устулу. Облаченный в тяжелые прочные
доспехи шарумец коротко кивнул и отпустив лежащее поперек седла
копье-гаш, предупредительно поднял руку, призывая ко вниманию других
сагашетов. Бряцая пластинами доспехов, отряд сбился в тесный
компактный клин. Повинуясь мановению руки три дюжины на подбор
рослых и крепких тяжеловооруженных шарумцев медленно выступили
вперед, разворачиваясь в сторону бреши. За ними и по бокам от них
группировалась легкая конница, состоящая преимущественно из
онокголов и добальтарцев.
Первых врагов, вторгнувшихся в центр каравана защитники
встретили сухим щелканьем арбалетов. Тяжелые железные дроты смели с
коней сразу полдюжины человек. Затем, используя возникшую на
мгновение сумятицу среди убитых, раненных и невредимых разбойников,
смешавшихся в сплошную кашу, ударили сагашеты. Сильные и выносливые
кони шарумских рыцарей, так же покрытые увесистой броней, не могли
набирать скорость, как менее крупные, но более легкие и подвижные
лошади онокголов и добальтарцев, и потому натиск шарумцев получился
не таким сокрушительным и страшным, каким он должен бы быть, успей
они разогнаться. Вместо того, чтобы легко смять и сокрушить
скопившегося в одном месте противника, насквозь прорвать его строй,
развернуться и ударить снова, довершая разгром, сагашеты врезались в
плотную массу врагов и бесполезно застряли в образовавшемся проеме
меж повозок.
Тем не менее, панцири надежно защищали их от ударов, а повозки
и те стрелки из луков, что сумели уцелеть не позволяли налетчикам
атаковать завязших шарумцев с боков. В конце концов, сагашетам
отбросившим свои неуклюжие гаши, ставшие бесполезными в такой
толкучке, удалось, орудуя длинными тяжелыми шарумскими мечами,