"Виталий Обедин. Волчий пасынок: путь к сухому морю [F]" - читать интересную книгу автора

горских кланов.
Если бы Волчьему Пасынку дано было знать, что такое тщеславие,
он не без гордости мог бы сказать: скалистые вершины Стражей Юга еще
долго будут помнить грозное имя Гайхамар, Снежный Барс, к которому
позже прибавился еще один эпитет - Миротворец.
- Постой-ка, тур-атта Канна. - словно прочитав мысли
оборотня-меченосца воскликнул Фахим бан-Ана. - Табиб, друг мой, кто
как не ты пересказывал мне истории о человеке с севера, водворившем
мир в добальтарских горах? Как там его звали? Хаймар?.. нет, Гай...
- Гайхамар, или иначе - Снежный Барс. - откликнулся начальник
караванной стражи. - Гм... Есть сходство.
Фахим всплеснул ручками, хлопая себя по бедрам.
- Чтоб от меня отвернулся благосклонный лик Баббета! - с
преувеличенным возмущением вскричал он, обращаясь к Осане. -Кого ты
привел в мой караван, Табиб?! Этот человек собственноручно снял
колено, которое так славно придавило горло нашим конкурентам из
мальберата!
- Я сожалею, - досадуя на свой язык, сказал Гай. - но тогда я
не мог знать, что мне доведется путешествовать с вашим караваном. Я
сражался на той стороне, которая признала меня первой. Так
получилось.
Фахим весело улыбнулся, ткнул дочку в плечо и громко рассмеялся
неожиданно серьезной реакции молодого уранийца. Верима звонко
вторила ему, а Табиб Осане позволил себе лишь слегка ухмыльнуться в
бороду.
Волчий Пасынок ощутил острый приступ внезапного раздражения. Он
не понимал, что нашло на окружающих его людей и чем все это могло
обернуться для него. Непонимание людей, их поступков, манеры думать
и реагировать (очень часто совершенно нелогично), все это по
отдельности и вкупе, порождало неопределенность, которая всегда
смущала и злила его. Рука оборотня-меченосца рефлекторно напряглась
и незаметным даже для него самого движением переместилась на пояс,
поближе к эфесу Хищника.
- Успокойся, Гай Канна! - Табиб хлопнул уранийца по плечу.
Гай не ожидал этого движения, его напряженные нервы не
выдержали и отреагировали на него молниеносно, повинуясь четким,
отработанным до автоматизма рефлексам. Левая рука оборотня слегка
приподнялась для того, чтобы захватить и вывернуть упавшую на плечо
ладонь шарумца, правая скользнула к мечу. Пальцы привычно обняли
рубчатую от насечек рукоять, но, к счастью, в последнюю долю
мгновения Волчий Пасынок сумел осознать дружественный характер этого
легкого удара, и смертоносное, острое, точно бритва лезвие,
спрятанное в ножнах из черного дерева, не обнажилось.
Табиб Осане не успел никоим образом отреагировать на
стремительные движения Гая, однако то, что рука последнего лежит на
эфесе меча, он увидел. Улыбка исчезла с широкого бородатого лица
шарумского караванщика.
- Успокойся, Гай Канна. - ровным, каким-то деревянным голосом
повторил он. - Почтеннейший Фахим бан-Ана вовсе не держит на тебя
зла. Это шутка, понимаешь? Как можно судить о превратностях судьбы?