"и другие "Овсяная и прочая сетевая мелочь за весну 2000 г." (Сборник)" - читать интересную книгу автора

слухов, нашла по утру безутешная Кали. С поднятыми руками, готовый к
последнему поклонению, убийца стоял в ожидании полного света. Waiting for
the sun... Как похоже, ни правда ли? Hо это - другое. Приход как выход.
Ожидание света, казни, смены сезонов. Так змея извивается всем телом и
наконец-то сбрасывает кожу. Так кислота разъедает пыль времен, бьющихся в
вечной судороге истории.
Руки последней богини разлетелись и, сомкнувшись, закрыли глаза
заждавшейся жертвы. О, мать моя Кали, ты как всегда права - той особенной
правотой, что дана лишь маньякам и новорожденным. Казнь завершила свой
огненный круг. Самка Распада уже кормит чуть шепчущим пеплом безмолвных
детенышей. Hо здесь никогда не поднимется ветер.
Зарастая непоправимым туманом, Кали бредет и бредит, и змеи скорбят
вместе с ней, поедая шкурки исполнившихся сезонов. Туман забивает пасти и
змеи гибнут, отбивая хвостами немыслимые марши и шипя от бессилия. Действо
несется где-то не здесь. Светится и играет, больно и страшно касаясь иных,
серебристых, земель и небес, всклокачивая болота и океаны. Обнимая тень
блуждающей Кали, моей потерявшейся матери.

Апокалипсис калину гасил, калики калькою нить накалили - из одного
получается два, скалывай скальп рокового бессилия. Скользкие руки блудливых
менял Апокалипсисом псину бесили, а за калиткою глину месил зверь,
покалеченный дымкою синей.

(c) Al-Khana 06.02.99

==========================================================================
Vadim Tarasov 2:5075/7.16 08 Mar 00 14:09:00

КРИЗИС МОЕГО ЖАHРА (истории).

* * *
Hачиная новый, трижды никому не нужный роман, молодой писатель написал
одно слово "блядь" и призадумался. А отвлек его стук в дверь. Открыл - никого
нет. Странно. Только он уселся за стол и хотел было отхлебнуть из чашки - опять
стучат. "Hо ведь есть же звонок, зачем стучать?" - и писатель занервничал от
этой мысли. Опять к двери - никого нет. Все труднее становилось ему
сосредоточиться для работы над романом. Откровенно наглый и неприлично громкий
новый стук окончательно вывел молодого писателя из равновесия. Дико вскочив он
опрокинул сосуд, наполненный нектаром голубой агавы. Соль безнадежно засыпалась
в ковер, а лимон закатился под кровать. Весь сотрясаясь от бешенства он проорал:
- БЛЯДЬ!!!
И тут до него дошел истинный смысл написанного в начале слова. Писатель
мгновенно остыл и даже не пошел открывать дверь, так как был уверен, что там
никого нет. С благоговением он отложил только что законченный роман, состоящий
из одного слова "блядь" и так же озаглавленный.

* * *
Молодой писатель немного волновался, когда открывал обшарпанную дверь
издательства. Он знал, что необходимо как можно скорее все объяснить нужным
людям, не допустить, чтобы его прогнали. Hо прогонять его никто не собирался, до