"Лесли О'Грейди. Музыка страсти " - читать интересную книгу автора

Четвина, величавого и строгого мужчины. Казалось, он молчаливо наблюдал за
происходящим.
- Я поражен, мисс Хантер. Неужели вы действительно думаете, что я не
забочусь о благополучии своей сестры? - спросил Грей.
В эту минуту он казался особенно хмурым. Лалла заметила, с какой
злостью он пододвинул стул, прежде чем снова занять место за письменным
столом.
- Не понимаю, почему Дейзи вдруг так испугалась Роллинза. Мало ли что
взбрело в голову какому-то сумасшедшему! Почему-то раньше она не придавала
такого значения его безумному бреду.
- Так ты собираешься наконец что-нибудь предпринять, чтобы остановить
Роллинза? - решительно спросила Лалла.
- Конечно. Я непременно поговорю с Бентоном, и больше ноги его
племянника не будет в Диких Ветрах.
Лалла, разумеется, не ожидала, что все разрешится так просто. Она
думала, что опять встретит сопротивление, и уже приготовилась сражаться.
Теперь же ей ничего не оставалось, как только поблагодарить его. Сдерживая
волнение, Лалла поднялась и направилась к выходу.
Уже закрывая дверь, девушка услышала за спиной едва различимые слова:
"Хм, каменное сердце. Значит, не совсем каменное..."
Она поспешила успокоить подругу, что Эллиот Роллинз больше не будет так
пугать ее.

Грей сдержал свое слово.
В каком бы уголке усадьбы ни появлялась Лалла, нигде, слава Богу, она
не находила следов Роллинза. Они с Дейзи могли путешествовать верхом, не
опасаясь, что из-за деревьев неожиданно появится страшное бородатое лицо с
дьявольски сверкающими глазами.
Но несмотря на то что просьба Лаллы была выполнена, в их отношениях с
Греем ничего не изменилось. Встречая ее за обедом или во время прогулки, он
оставался неизменно вежлив и обходителен, однако сохранял дистанцию. И хотя
эта манера держаться не сулила ей ничего хорошего, Лалла все же предпочитала
такого Грея - по крайней мере она чувствовала себя спокойно.
Однако в долгой череде однообразных дней наступил один, когда Лалла
осознала наконец, как ошибалась, перестав бояться Грея Четвина. Именно этот
человек по-прежнему представлял для нее огромную опасность.

Обычно после ленча Лалла удалялась в свою временную художественную
студию. В этой комнате, расположенной в дальнем крыле большого дома, вдали
от суматохи и шума, она могла чувствовать себя свободно.
Рисуя, она мысленно постоянно возвращалась к самым первым месяцам своей
жизни во Франции, когда весь мир казался ярким, сочным и свежим, словно
красочная детская книжка, когда она упивалась радужными грезами и не хотела
вспоминать о прошлом.
Однажды днем, недели через две после приезда в Дикие Ветры, Лалла
стояла за мольбертом, заканчивая пейзаж, и была так поглощена работой, что
не услышала, как приоткрылась дверь детской. Однако она тут же почувствовала
на себе чей-то взгляд. Лалла обернулась и увидела стоящего в дверях Грея,
который устремил на нее взгляд, полный любопытства.
Чуть кивнув, она продолжала писать, хотя кисть в ее руках задрожала и