"Джудит О'Брайен. Алая роза Тюдоров" - читать интересную книгу автора

коснулось ее обнаженной шеи. Ощущение было настолько острым, что девушка
вздрогнула. Она повернулась к нему, и некоторое время они оба молчали. Его
глаза снова смотрели на нее изучающе, казалось, вбирая в себя каждую ее
черточку - свежесть кожи на лице, блеск глаз, сверкающую массу густых волос.
Дини собралась было что-то сказать, но Кит взял ее за руку:
- Ты голодна?
Его голос прозвучал чуточку хрипло от перехватившего горло волнения.
Хотя Дини ничего не ответила, Кит увлек ее за собой во двор, на свежий
воздух.

Из окна кабинета король наблюдал за тем, что происходило во дворе
замка. Пухлыми руками, украшенными многочисленными кольцами, он поглаживал
прохладный гладкий камень подоконника.
Было уже довольно поздно, но тем не менее герцог Гамильтон все еще
продолжал развлекать свою уэльскую кузину. Король с любопытством следил за
тем, как эти двое с удовольствием поедали хлеб с сыром, запивая его элем из
маленьких глиняных кувшинов. Сегодня герцог выглядел на удивление
оживленным. Король заметил, как переливались на солнце блестящие волосы
кузины из Уэльса. Волосы были коротко подстрижены, и король задался
вопросом: уж не сбежала ли кузиночка герцога из какого-нибудь монастыря?
Он сразу отметил ее вчера вечером и в течение всего пиршества
исподтишка наблюдал за девушкой. Она и в самом деле поражала красотой. Как
раз в тот момент, когда король об этом подумал, уэльская кузина рассмеялась
и повернулась к герцогу, а тот с видимой радостью ответил на ее улыбку
своей.
Король в сердцах выругался. Больная нога мешала ему наслаждаться
жизнью. Хотя личный врач короля, доктор Баттс, провел зондирование, рана
упорно отказывалась заживать, лишая его величество радости бытия. А ведь еще
недавно его называли Генрихом Великолепным. Он мог загнать десяток лошадей
за один-единственный день на охоте, и придворным оставалось только
восхищаться физической мощью своего повелителя. Тогда он и в самом деле был
Генрихом Великолепным, идеалом мужской красоты и силы, на которого как на
образец взирали все европейские принцы.
Каких-нибудь десять лет назад мистрис Дини сама бы упала в его объятия
и ее глаза с восторгом смотрели бы на Генриха - мужчину, а не только на
короля Генриха. Десять лет и четыре жены назад он взял бы ее по ее же
собственному желанию, но потом скорее всего быстро пресытился бы ею.
Теперь же у него на шее "Голландская кобылица", новая тевтонская жена,
с которой он собирался прижить второго сына, герцога Йоркского, дабы
обеспечить преемственность династии Тюдоров. Впрочем, он хотел этого не
только ради упрочения династии, но и для того, чтобы потешить собственное
самолюбие. Пока он являлся отцом троих детей, лишь один из которых был
мужского пола.
По правде сказать, у него ничего не получилось с этой тевтонкой. Он
вспомнил ее унылые груди, дурной запах изо рта и в бешенстве стукнул кулаком
по инкрустированной поверхности итальянского столика. От сильного удара
больная нога заныла, и Генрих VIII опять разразился чудовищными
ругательствами. Как король, он понимал, что брак заключен ради дальнейшего
процветания державы, но как мужчина желал побыстрее избавиться от нынешней
жены.