"Анатолий Нутрихин. Жаворонок над полем (Повесть о детстве Д.Менделеева) " - читать интересную книгу автора

бандиты. Помните, три года назад они, возмутив сотни крестьян, подступили к
самому Далматовскому монастырю? Власти тогда справились с этой сибирской
Жакерией. Установилось, вроде, спокойствие. А сейчас опять наглеет смутьян.
Слышали об убийстве Нефедьева? Я так и думал... У меня просьба, голубчик:
если в гимназии будут болтать о некоем атамане Галкине, поставьте меня в
известность. Ваши мальчики знают все на свете. А мы не пренебрегаем и
молвой. В потоке ложных известий встречаются весьма любопытные. Обещайте мне
помочь. Буду благодарен!
Прощаясь, Петровский чмокнул Качурина в щеку. Директор слегка
поморщился от пьяного поцелуя, однако решил помочь жандарму. Почти во всех
классах у Евгения Михайловича имелись осведомители. Одним из них, самым
ревностным, являлся Амвросин. С некоторых пор гимназисты заподозрили в нем
фискала и стали относиться к нему с настороженностью и даже с враждебностью.
Желая посильнее наказать Менделеева, Качурин хотел оградить от будущих
нападок своего человека.
Поэтому на следующий день директор позвал к себе Ершова и попытался
склонить его на свою сторону. Для начала он поинтересовался состоянием
литературных дел инспектора и полюбопытствовал: скоро ли выйдет в свет новое
издание "Конька-Горбунка".
Для издательских хлопот мы могли бы отпустить вас в Петербург, -
вкрадчиво говорил Евгений Михайлович. - Попечители найдут денежные средства
для столь неблизкого путешествия. Таланту надо давать возможность иногда
общаться с просвещенными людьми, а в провинции так мало мыслящих...Мы
окончили один институт... Да, мне чужд мягкотелый либерализм. Иногда
приходится наказать одного воспитанника для вразумления остальных. Во имя
высокой идеи... Иначе мальчишки сядут нам на головы. А если все пустить на
самотек? Взять Менделеева Митю. Из хорошей семьи. Но горяч, вспыльчив! Его
следует переломить сейчас, пока не поздно...
- Ваше предложение съездить в столицу заманчиво, - отвечал Ершов. - Но
оно не может менять моего отношения к ссоре Менделеева и Амвросина. Почему
вы не наказываете Захара? Разве жандармские дети имеют преимущества?
- Зря горячитесь, Петр Павлович. Закон не может предусмотреть все
зигзаги жизни. На то и существуют чиновники. Впрочем, я не буду настаивать
на порке Менделеева. Но карцера ему не миновать. И не жалейте его: он станет
героем в глазах приятелей.
- А вам не кажется, что дети считают Амвросина доносчиком? - спросил
Ершов. - Отсюда и их отношение к нему... Разумеется, я признателен вам за
отказ от мысли подвергнуть Митю самому суровому наказанию... Так, когда
лучше мне поехать в Петербург?
- Мы еще вернемся к этой теме, - сухо ответил директор. - Я вас более
не задерживаю...
Качурин погрузился в чтение лежавших перед ним бумаг.





22. Зимней порой

Снег выпал на редкость обильный. Человек, сойдя с дороги, вяз в нем по