"Анатолий Нутрихин. Жаворонок над полем (Повесть о детстве Д.Менделеева) " - читать интересную книгу автора

других по избам на постой развели. Арестантов из острога выводят под двойной
охраной. Ночью по улицам гарнизонный караул ходит, на въезде в город рогатки
устанавливают. Как солнышко сядет, люди ворота запирают, ставни тоже.
Пристав Сякин кобеля купил цепного ростом с теленка. На Петропавловской,
сказывают, купец умер с перепугу. Ему померещилось: тать ночью в окно лезет,
а это черный котище был...
- Складно баешь, хлопец, - усмехнулся атаман. - Любо слушать...
- Я не вру! - обиделся Фешка. - Весь Тобольск о купце знает.
- Царствие ему небесное... Наверное, блинами объелся. Во сне сердечко и
прихватило. Ешь, да ступай - отдохни. Егоровна тебе место укажет. Хозяйка
отвела Фешку на другую половину избы и постелила ему на широкой лавке.
Укрывшись зипуном, мальчик уснул.
На следующее утро Спиридон проводил Фешку до Чукманки. На большаке он
остановил подводу, ехавшую в сторону Тобольска. Договорившись с возницей,
лесовик подался в обратный путь.
...Фешка возвращался в Тобольск, а на займище текла своя жизнь.
Известие о несчастье с Орликом опечалило всю ватагу. Галкин послал в город
человека, приказав ему встретиться с Кожевниковым. А на заимке к вечеру
появился невысокий мужик цыганистого обличья. Войдя в атаманову избу, он
бойко всех поприветствовал:
- Тарас Федоровичу и честной компании! Растолстели, разбойные, от
безделья!
- Шуткуешь, Анисим? - с укоризной откликнулся Галкин. - А нам лихо: в
Тобольске Орлика заловили. Рады хоть тебя видеть целехоньким. А то донесли,
будто сдан ты в Аремзянском приставу, и сидишь, ты, растяпа, в холодной...
- Залетел дуриком, - вздохнул Анисим. - Еле выкрутился. Управляющая
тамошняя отпустила меня с миром.
- Свет не без добрых людей, но и злых хватает, - сказал Галкин. -
Кто-то сдал Орлика. Жаль его, и за остальных тревожно...
- Орлик - крепкий орешек, вступил в разговор Анисим. - Им его не
расколоть. Однако надо уходить с заимки...
- Я и сам так мыслю, - согласился атаман. - Сменим стоянку. До сих пор
не снялся потому, что ждал вести из других уездов. Да видно, зря. Время
поджимает...
Тарас Федорович вышел из горницы на крыльцо. Через двор - к сеннику.
Влез наверх по скрипучей лесенке и лег, вдыхая запах сохнущей травы,
задумался. Ему вспомнился родной поселок Игрим на берегу Сосьвы. Там он лет
до двадцати жил в родной семье. Промышлял охотой вместе с батей. А потом по
навету местного старосты Федор Галкин был арестован и посажен в Березове в
холодную. Отца судили за оскорбление властей и заключили в тобольский
острог. Через год Галкин-старший там и умер...
Тарас застрелил старосту и подался в тайгу. Его ловили, сажали в
тюрьму, сдавали в солдаты. Из полка бежал. Однажды он участвовал в побеге с
Ялуторовского винокуренного завода, где работали каторжные. Тарас чистил там
квашни от остатков бурды. Рядом с ним работал подольский гайдамак Кармалюк.
Вместе с Устимом они замыслили побег и подговорили двух других арестантов.
Подпилили в камере на окне решетку, сплели из рубах веревку. Ночью
спустились по ней во двор, перелезли через стену и подались на волю...
Мудрый был этот Кармалюк. Надолго запомнил Галкин советы гайдамака,
томившегося во многих острогах, в том числе и тобольском... На свободе Тарас