"Бранислав Нушич. Госпожа министерша" - читать интересную книгу автора

и смелость подняться над условностями, традициями и малодушием. Над этой
линией поднимаются только те единицы, которые не ожидают, что ртуть в
общественном термометре нагреет внешняя температура, и это нагревание
находят в самих себе, в своих душевных силах. Под эту линию опускаются тоже
только единицы, которые также имеют душевные силы растоптать условности и
традиции, стряхнуть с себя малодушие. И те, которые в обществе опускаются
под линию нормы, до самого общественного дна, несут сами в себе
предрасположение к охлаждению души и охлаждению чувств до точки замерзания.
Для того чтобы подняться над линией или опуститься под линию нормы
жизни, чтобы возвыситься над толпой или опуститься ниже толпы, надо быть
одинаково смелым. Быть порядочным, благородным, возвышенным - это смелость;
быть подлым и негодяем - тоже смелость. Надо иметь много моральных сил в
самом себе, чтобы подняться над нормальной линией, быть над остальными, над
толпой; требуется также очень много душевных сил, чтобы опуститься ниже этой
линии, быть ниже других, ниже толпы; быть негодяем, насильником,
клеветником, разбойником и убийцей. Одинаково смело подняться ввысь к солнцу
на несовершенной машине Икара, которую усовершенствовал наш век, так же как
и опуститься в водолазном панцыре на ил морского дна.
У тех людей, которые возносятся над ровной линией жизни или опускаются
под нее, есть и большой размах, большие волнения и большие эмоции.
Государственный деятель с трепетом стоит перед судом истории, так как он вел
государство и народ путем, оказавшим влияние на их дальнейшие судьбы;
великий финансовый деятель с лихорадочным возбуждением стоит перед биржей,
где в этот час или увеличится втройне, или погибнет его миллионное
состояние; у полководца дрожит каждый нерв от возбуждения, когда он ведет
армию в решительный бой; поэта возбуждает вдохновенье; художника - время,
когда он творит; ученого - то неведомое, что должно быть открыто. Это все
великие побуждения, великие эмоции, великие движения души.
Сильные побуждения, сильные эмоции и сильные движения души есть также и
у тех, кто опускается ниже нормальной линии... Разбойник переживает
наибольшую меру возбуждения, когда он вонзает окровавленный нож в грудь
своей жертвы; насильник дрожит и трепещет перед судом; распутная женщина
страдает от клейма презренья; а отступник под виселицей переживает множество
чувств - от боли и тоски до самоотрицания и апатии.
В эти области, области сильных побуждений, сильных эмоций и сильных
движений души - будет ли это над или под линией - драматург охотно
проникает, так как здесь он может всегда найти глубокие источники, откуда он
извлечет богатый и обильный материал. Потому и наибольшее число драм берется
из этой области.
Гораздо труднее между тем искать и находить материал в мелкой среде, в
том обществе, среди тех людей, у которых нет ни силы, ни храбрости отойти от
ровной линии жизни - будет ли это вверх или вниз; среди тех людей, у которых
нет силы быть хорошими, а также нет храбрости быть дурными, среди тех,
которые связаны и опутаны мелкими условностями и являются рабами устарелых
традиций и все существо которых состоит из малодушия. Жизнь этой среды течет
однообразно и размеренна, как маятник на стенных часах; движения в этой
среде незначительные, тихие, без волнения, без глубоких борозд, без заметных
следов, подобны легким волнам, которые расходятся кругами по стоячей воде,
если на поверхность ее упадет птичье перышко.
В этой среде нет ни бурь, ни непогоды, ни землетрясения, ни пожара; эта