"Бранислав Нушич. Надгробная речь" - читать интересную книгу автора

жандарма к себе домой, чтоб тот принес ему платок. Перерыв, образовавшийся в
нашем разговоре, был ему на руку, так как за это время он успел придумать
ответ и, быстро повернувшись ко мне, сказал:
- А скажите, зачем вы еще кого-то ищете, ведь наш протоиерей лучше всех
расскажет вам об этом! Ступайте скорее к нему, а я вот вам и письмецо к нему
дам...
- Спасибо, но я уже был у отца протоиерея, и он послал меня к вам.
- Ах, так?! - произнес председатель и опустил руки на колени, но тут же
продолжал: - Знаете, если вы скажете все, что о покойном Иосифе
действительно следовало бы сказать, то и этого будет мало. Пожалуй, было бы
лучше, если бы было четыре речи: одна перед домом покойника, одна перед
советом общины, одна перед церковью и одна над самой могилой. Вероятно, мог
бы кто-нибудь сказать речь и перед здешней гимназией, тогда было бы пять
речей, но это вовсе не много для покойного Иосифа...
- Нет, не много, - согласился я, - но прошу вас, скажите мне все, что
нужно сказать о покойнике.
- Скажу, разумеется, скажу, - и председатель стал что-то припоминать. -
А знаете что? Шли бы вы лучше, друг мой, к Янку Младеновичу, купцу, знаете
его? Много лет он был председателем совета общины и считался близким другом
покойника. Никто вам так обстоятельно и красиво не расскажет, как он.
Разумеется, я тоже мог бы кое-что сказать, но ведь сразу всего не вспомнишь.
Председатель тоже проводил меня до дверей и, пожав мне руку, сказал:
- Когда будете у господина начальника, не забудьте передать ему мое
мнение - не мешало бы побольше речей. Одну перед домом покойного, одну перед
гимназией, и одну над самой могилой. А еще одну можно было бы и перед
окружным правлением. Пусть господин начальник подумает об этом, - не мешало
бы...
Янко Младенович встретил меня так:
- Я уж и не знаю, брат, зачем они посылают вас ко мне. Ничего я не
знаю. Покойник был богатый человек, и все уважали его за заслуги, но за
какие именно, этого я не могу вам сказать. Ступайте к господину
начальнику...
- Я уже был.
- Сходите к протоиерею.
- И у него был...
- Хорошо, ступайте к председателю совета общины...
- И у него был...
- Ну, в таком случае я не знаю... Заслуги, заслуги. Понятно, были
заслуги да еще какие! И нужно бы все это упомянуть в речи, ничего не
пропустив, но я не могу передать вам всего этого. Шли бы вы к кому-нибудь
другому. Вот, скажем, окружной доктор. Он его лечил, и уж он-то, наверное,
все знает.
Я отправился к окружному доктору и застал его во дворе. Он сидел на
маленьком трехногом стуле и солил огурцы.
- Вы, господин доктор, кажется, лечили покойного Стоича, которого, как
вам известно, оплакивает весь город, - начал я, усаживаясь возле него.
- Да, лечил, но что я мог сделать! Я назначил ему самые легкие кушанья,
а он вз" ял да наелся вчера фасоли. Представляете, съел целых три тарелки!
Ну что я мог сделать? Вот вы, скажем, здоровый человек, попробуйте-ка
сожрать три тарелки фасоли и, уверяю вас, околеете, как всякая скотина. А