"Бранислав Нушич. Дитя общины " - читать интересную книгу автора

семь прутьев, связал их в пучок и велел сыновьям переломить. Но ни один из
них пучка не переломил, а по отдельности каждый прут ломался легко. Поп тем
самым хотел сказать, что сам он - один прутик, староста - другой, а лавочник
и писарь - третий и четвертый. И чтобы окончательно убедить старосту,
батюшка напомнил ему о гибели сербского царства на Косовом поле из-за
несогласия вельмож *.
______________
* На Косовом поле в 1389 году произошло сражение сербских и турецких
войск, в результате которого сербы потерпели поражение. Гибель
самостоятельного сербского царства народ связывает с этим событием.

Последний довод так взволновал старосту, что перед глазами его встал,
как живой, султан Баязет с лицом уездного начальника, а они четверо - сам
он, батюшка, лавочник и писарь - лежали бездыханные на Косовом поле,
наподобие братьев-богатырей Юговичей. И староста, у которого ни один мускул
на лице не дрогнул даже при ревизии кассы, прослезился, протянул батюшке
руку и расцеловался с ним.
Покончив с этим священнодействием, они вместе отправились к лавочнику,
с которым дело пошло, похоже, полегче. Батюшка покорил его смиренными
словами, и они протянули друг другу руки. Теперь на очереди был писарь; они
опасались, что уломать его будет нелегко, а ступить без него не могли ни
шагу. Особенно тревожило их то, что писарь последнее время все грозит
отправиться зачем-то в город. Поэтому они втроем пошли в правление общины,
где и застали писаря. Он сидел верхом на стуле, курил и посвистывал, а
увидев их всех вместе, удивился и тут же обратился к старосте:
- Послушай, староста, я завтра пойду в город!
- Хорошо, иди, - спокойно и вежливо ответил ему староста. - Хочешь,
возьми моего коня!
- Не нужен мне твой конь, он хромает на одну ногу.
- А хоть бы и на две, все равно возьми. Ну, пожалуйста, писарь... ты
меня обидишь, если не возьмешь,
- Какая же тебе обида, ежели конь хромает?
- Обидел ты меня, писарь, совсем обидел. Хромает, не хромает... Не в
коне дело, во мне! Да я своему коню все четыре ноги перебью, лишь бы между
нами обиды не было.
Тут вмешался батюшка.
- Сдается мне, писарь, что ты не прав, - хромает ведь конь, а не
староста...
- Что же, мне на старосте ехать верхом?
- Бог с тобой, но зачем из-за лошади человека обижать?
- Ну, ладно, ладно, возьму коня! Чтоб без обиды было, - согласился
писарь.
Староста воспользовался снисходительностью писаря и совсем ласково
спросил:
- А не сказал бы ты нам, писарь, чего тебе надобно в городе? Купить
чего хочешь, или развлечься, или, может, пойдешь к уездному начальнику?
На последнем слове староста сделал ударение и бросил многозначительный
взгляд на батюшку с лавочником.
Писарь промолчал.
- Почему бы тебе, - продолжал староста, - не сказать мне, как брату,