"Сергей Нуриев. Идолов не кантовать " - читать интересную книгу автора

специфического, но весьма рентабельного предприятия.
Не жалея красок, Потап обрисовал большое будущее захолустного ныне
заведения, на базе которого планируется расплодить массажные кабинеты,
педикюpныe залы, практико-теоретические курсы и службы остальных услуг. Ко
всему сказанному он привязал права человека, демократию и прямо намекнул,
что пора покончить с ханжеством.
В этом месте поверенный умолк и покосился на заведующую, готовый в
любую секунду придушить ее подушкой за недоверчивость. Какое-то время она
молчала, отведя обманчиво спокойный взгляд в угол.
- Так вы девками собрались спекулировать? - сообразила наконец она.
- Побойтесь бога! Почему сразу спекулировать! - попятился Потап,
пытаясь предотвратить назревающий конфуз. - Вы не совсем правильно поняли...
- Так будете или не будете?
- Не будем! - торопливо заверил он. - Никакой спекуляции. Цены назначим
самые божеские.
- Ты вот что, - отрубила заведующая, - передай своему начальству, чтоб
голову не морочил. Тут народ простой и всяких там педикюров и прочих
развратов не потерпит. Надо бордель - сделаем, а больше ничего не просите.
Мне мое имя дороже. Так-то.
В ходе непродолжительных переговоров была достигнута договоренность о
том, что весь нынешний трудовой коллектив сохранит за собой рабочие места. О
благополучном исходе встречи представитель обещал телеграфировать начальству
немедленно.
Потап почтительно вывел заведующую под руку из номера, назвал ее
мамочкой и попросил обогреватель. В коридоре, в подозрительной близости от
двери Мамая, возилась уборщица, усердно натирая и без того чистый пол.
"Подслушивала" - догадался Мамай. Но эта догадка его только развеселила, ибо
тайна, открывшаяся уборщице, была далека от той тайны, которую он с собой
привез. Настоящую тайну Мамай держал при себе и не собирался ею ни с кем
делиться.
Вскоре изголодавшийся устроитель борделей жевал пельмени в столовой
"Шехерезада". Глядя в тарелку, он старался думать о деле, но в голову
почему-то лезли фантазии самого вульгарного свойства. Сперва ему
представилась Элеонора, натягивающая на мясистую ногу черный чулок. Затем с
криком "Давай, работай давай!" вместо нее явилась и сама заведующая в
неглиже...
Аппетит пропал. Гадливо отодвинув тарелку, Потап рассеянно посмотрел по
сторонам. В столовой было скучно. Каждый был занят своими пельменями.
Складывалось впечатление, что посетители сюда приходят не на обед, а на
работу и, добросовестно пережевав положенную порцию, уходят отдыхать.
Вдруг Потап уловил на себе чей-то взгляд. Из-за соседней стойки,
прячась за спинами едоков, за ним подглядывал полутораметровый человек в
офицерской ушанке.
- Эй, пацан, поди сюда, - поманил его Мамай.
Мальчишке оказалось около пятидесяти. Он подошел чеканным шагом, отдал
честь и подобострастно задрал подбородок. Потап почувствовал себя неловко.
Заводить беседы с местным дурачком ему не хотелось.
- Извиняюсь, - буркнул Потап. - Обознался.
Мужичок понимающе улыбнулся и снял шапку, обнажая теплую плешь.
- Здравия желаю, - по-крестьянски склонился убогий.