"Алексей Силыч Новиков-Прибой. По-темному" - читать интересную книгу автора

Угощает супом. Ем без всякого аппетита, почти с отвращением
проглатывая пищу, только затем, чтобы запастись на дорогу силой.
Наконец Трофимов перевязал мне чистой тряпкой обожженную щеку,
которая от жары в кочегарке снова разболелась, и сказал:
- Ну, парень, давай-ка помаленьку наматывать на берег.
Выходим на верхнюю палубу и, обходя открытые люки, направляемся к
сходне. Я жадно всматриваюсь в окружающую меня новую жизнь.
На ясном бледно-голубом небе ярко пылает солнце. С берега тянет
весной, теплой, радостной. Дышу смело и глубоко.
Работа в разгаре. Одни суда нагружаются, другие разгружаются. Докеры,
рослые, сильные, с обветренными лицами, выполняют свой каторжный труд с
такой стремительностью, словно они, доживая последние часы, порешили сразу
покончить со всеми делами. Наполненные повозки отъезжают прочь, стуча о
камни, а вместо них появляются новые. Паровые катера, пересекая гавань,
жалобно воют, точно от боли. Грохочут лебедки. Крики людей тонут в общем
гуле портового трудового дня. И вдруг вблизи нас, выделяясь из этого хаоса
звуков, раздается протяжный, потрясающий рев. Я оглядываюсь. Это шлет свой
прощальный привет огромный пароход, отчаливая от берега, взбудораживая
зеленую муть воды. Вот они, английские доки. Какой водоворот силы, какая
напряженность!
Берег... Английский берег, давший приют стольким беглецам! Я ощущаю
его под ногами! Нет, еще не все, надо еще выйти из гавани. Точно волной
несет меня вперед. Кажется, что я вырвался из кромешного ада и меня горячо
приветствует жизнь, энергичная, шумная и кипучая.
Мелькнули ворота и сонливо сторожащий их полицейский, грозный и
жирный, но смирный, как теленок, и мы - на улице города. Пройдя квартала
два, мы сворачиваем в узкий переулок.
- Вот когда ты свободен, как птица, - остановившись, ласково говорит
мне Трофимов. - Можешь идти на все четыре стороны.
Вытаскивает что-то из кармана и сует мне.
- Это что? - спрашиваю я.
- Деньги английские. Пригодятся тебе. Кочегары так порешили...
Не хотелось брать от него деньги, но пришлось уступить его
настойчивой просьбе.
- Доложу я тебе, Митрич, одну новость!
Он оглядывается вокруг и откашливается. Лицо его становится грустным.
- Приходил к нам на корабль человек. Надо думать, из образованных.
Все расспрашивал у команды...
- О Наташе? - догадываюсь я.
- Да... "С этим, говорит, кораблем должен приехать мой друг, молодой
парень, он мне, говорит, письмо послал перед тем, как сесть на корабль". И
показывает нам письмо. Оказывается, что он уже дня три поджидает ее,
покойницу-то. Видать, что истосковался совсем. Долго он приставал то к
одному матросу, то к другому. Но тут Петров, чтобы отвязаться, взял да и
сказал ему: "Приходил, мол, к нам один малыш, уговорился с нами ехать;
через час хотели посадить его на корабль, но он куда-то исчез".
Переспросил. Петров опять повторил то же самое. Так он, братец ты мой,
человек-то этот, ажно весь вздрогнул. Вздохнул только, но не сказал больше
ни слова. И пошел. А как он согнулся-то, Митрич! Точно шесть пудов понес.
Прощаясь, мы крепко обнялись... Я почувствовал у себя на шее могучую,