"Алексей Новиков-Прибой "Поход" (Цусима. Кн. 1)" - читать интересную книгу автора

скучающе-вялый механик в чине поручика и вахтенный офицер с мичманскими
погонами на плечах, он же исполняющий обязанности младшего штурмана.
Мичман с буграстым носом был невысок. В нем удачно сочетались серьезность
быстро все схватывающего ума с веселым нравом, за что он был уважаем
матросами.
Но теперь, разочарованный и как бы бичующий самого себя, он говорил
своему собеседнику:
- Начали войну мы плохо, продолжаем плохо, а конец, мне кажется,
будет еще хуже. Взять для примера Артурскую эскадру. Она была сильнее и
лучше организована, чем наша. И личный состав ее имел больше боевого
опыта, чем мы. Там в сравнении с нами были настоящие моряки. Что же,
однако, случилось?
Механик ехидно вставил:
- Первая эскадра из надводной превратилась в подводную.
Мичман подхватил:
- Вот именно! Превратилась в подводную эскадру! А. теперь пал и
Порт-Артур.
На что еще надеяться? На генерала Куропаткина? Он весь обставился
иконами и одно лишь, как дятел, долбит: терпение, терпение и еще раз
терпение. Что может быть глупее этого? Теперь генерал Ноги, покончивший с
нашей крепостью, стал свободен со своей армией. Значит, новая огненная
лавина покатится на наши сухопутные войска. На суше наше положение еще
больше ухудшится. Что еще у нас остается? Вторая эскадра проявит чудо и
овладеет Японским морем? Но будем, друг, откровенны: этот сброд
разнотипных и разношерстных судов при нашей безалаберности являет собою
только пародию на боевую эскадру. Отсюда вывод: ну какой тут смысл
продолжать дальше войну? Чтобы еще больше увеличить позор России?
Механик, отмахнувшись от вопроса, сказал:
- От бессмысленных голов никогда нельзя ждать какого-либо смысла. А у
наших командующих именно такие головы.
Около полудня с нами встретились два миноносца - "Бедовый" и "Бодрый"
и крейсер "Светлана". Эти суда были из отряда контр-адмирала Фелькерзама.
Увидев их, мы обрадовались, как дети. Значит, скоро соединимся с
остальными кораблями, а тогда вместе будем мыкать горе.
Эскадра остановилась. Со "Светланы" направилась шлюпка с офицером к
флагманскому кораблю. Очевидно, с донесением от Фелькерзама. Миноносец
"Бодрый", имея повреждение в машинах, мог дать ходу только семь узлов.
Пароходу "Русь" было приказано взять его на буксир. Тронулись дальше.
На второй день было рождество. С подъемом кормового флаги взвились на
всех судах и стеньговые флаги. А через полчаса, застопорив машины, эскадра
остановилась, держась в открытом океане. Это было в тридцати милях от
Диего-Суарец. Все утро мы чистились, прибирались, а потом слушали в
судовой сборной церкви обедню.
Начиная с самого детства, этот праздник у меня всегда был связан или
с сильными морозами, или с непутевой метелью. А теперь впервые я встречал
его при невыносимой жаре. От будней он отличался только тем, что для
команды немного улучшили обед, и меньше было работы.
Когда солнце поднялось к зениту, сияя прямо над головой и не давая
никакой тени, океанский простор наполнился громом орудий. Каждое судно
сделало салют в тридцать один выстрел. Эскадра окуталась дымом черного