"Гордость и страсть" - читать интересную книгу автора (Майклз Ферн)

Глава 7

Карл ехал рядом с отцом по низменному участку плантации. Оба молчали, погрузившись в собственные мысли. Карл, как обычно, думал о своей любимой Алисии. И зачем только эта хорошенькая леди приехала из Америки и поставила его в столь затруднительное положение? Как теперь ему убедить отца отказаться от своих планов и позволить Карлу жениться на Алисии? Теперь, когда Мэрилин здесь, слишком мало надежды осуществить свою мечту. Карл решил, что на этот раз удача изменила ему. Как назло, новая совладелица «Древа Жизни» оказалась настоящей красавицей. Будь она уродиной, все было бы гораздо легче, так как барон сам большой любитель красивых женщин. Отец вряд ли способен понять, почему Карл не хочет жениться на хорошенькой и богатой Мэрилин.

Алисия, Алисия! Почему твой отец попал в такую ужасную ситуацию, из которой видел только один выход: покончить с собой? Зачем он покинул этот мир, оставив тебя и твою мать страдать от последствий своего безумства? Дорогая Алисия…

Барон скосил глаза на старшего сына и презрительно скривил губы. Можно было не сомневаться, дурачок грустит об этой серой мышке Алисии. И что он только в ней нашел? Какое разочарование, что Карл совсем не ценит «Древо Жизни» и лишь мечтает, как бы сделать нищенку из разорившейся семьи хозяйкой дома. И почему этот дурачок не может понять, насколько просто извлечь из брачной церемонии такие блага, как деньги и красивую женщину для постельных утех – такую женщину, как Мэрилин.

При мысли о ней барона охватил порыв страсти. Какой бы стервой он ни считал Мэрилин, но тем не менее она влекла его к себе. Это самая привлекательная женщина, которую он видел в Бразилии с тех пор, как Елена была молоденькой девушкой. Елена, прежде такая красивая и нежная, стала теперь жесткой и холодной. Уже много лет прошло с тех пор, как он под покровом ночи крался в ее постель, чтобы насладиться ее теплыми объятиями и податливым юным телом. Когда же Елена восстала против него? Кажется, вскоре после смерти его жены. Барон недоуменно пожал плечами. Женщины навсегда останутся тайной для мужчин, как бы те ни пытались их разгадать. Но Мэрилин – совсем другое дело. Ею стоит заняться. Это послужит ему настоящей наградой. Барон вздохнул. Как бы ему хотелось вернуть свою молодость! Уж он бы не терял времени и убедил бы Мэрилин стать хозяйкой «Древа Жизни» и владычицей его старости. Если бы Джемми был способен…

– Отец, – ровным голосом заговорил Карл, – я понимаю, что ты не желаешь говорить об этом, но для меня это очень важно, и я хотел бы, чтобы ты выслушал меня.

– А я-то думал, ты печалишься о своей нищенке. Я уже говорил тебе, что не желаю слышать о ней. Эта тема закрыта! У тебя остался долг перед семьей, и я не допущу, чтобы ты пренебрег им. Тебе понятно, Карл? Все остальное в жизни не имеет значения. Твоя судьба – это плантация. Ничего иного я не потерплю!

– Отец, выслушай меня хоть раз. Здесь нет слуг, которые могли бы подслушать наш разговор, ни гостей, чтобы помешать нам. Ты должен услышать то, что я хочу сказать.

Барон нехотя кивнул и устремил взгляд вперед, в то время как его лошадь тащилась по грязи. Он в последний раз дал Карлу разрешение говорить об Алисии.

– Отец, я люблю Алисию. Я не могу без нее жить. Никто другой мне не нужен. Алисия не виновата в финансовом положении своей семьи. Просто ее отец глупо вел дело. Ты должен предоставить мне свободу и позволить жениться на ней. Я люблю ее, отец, – проговорил Карл. Рыдания заглушили его последние слова, но юноша постарался взять себя в руки, зная, что барон терпеть не может излишней сентиментальности.

– Ее отец был неудачником, и Алисия родит тебе таких же сыновей. Когда я вел дела со стариком, то больше чем кто-либо видел его склонность к необдуманным поступкам и отсутствие деловой жилки. Откуда, по-твоему, взялись деньги, которые последние три года мы посылали отцу Мэрилин, чтобы тот не догадался о трудностях на плантации?

Заявление барона поразило Карла как удар грома.

– Ты?! Ты был виновником того, что отец Алисии все потерял?! О Боже… Алисия говорила мне, что он стал жертвой мошенничества, но как настоящая леди, любя меня, не сказала, что это ты надул старого джентльмена. Ты разорил прекрасную почтенную семью и собираешься действовать в том же духе, отказав его дочери в возможности начать новую жизнь. Как ты можешь проявлять подобную жестокость и бессердечность? Почему ты не хочешь понять, что я люблю Алисию?

– Мне нет дела до твоих смехотворных эмоций. Для меня самое главное в жизни – это плантация. Мой родной отец лишил меня наследства из-за гораздо меньшего прегрешения, чем отсутствие преданности интересам семьи. Только когда он умер, не оставив ни одного наследника, я смог вернуться из Англии и занять принадлежащее мне по праву место здесь, на плантации. Будь осторожен, Карл. Если ослушаешься, ты мне больше не сын! Ты покинешь дом и пойдешь искать себе пропитание в джунглях. Запомни мои слова! Чтоб я больше не слышал о твоей любви к Алисии. Ты должен сделать выбор и придерживаться правильного решения!

Увидев потрясенное лицо Карла, барон понял, что выиграл. Этот глупый юнец не мог представить себя лишенным наследства. Он слишком любил обеспеченную жизнь и комфорт, которые дает богатство. Этот молодой фат знал, что именно он теряет.

Барон посмотрел на карманные часы и улыбнулся при мысли о том, что как раз в этот момент происходило на «Регало Вердад». Он пришпорил коня и помчался вперед, чтобы Карл не заметил самодовольной ухмылки, расползающейся по лицу отца.

Себастьян заглянул в комнату и увидел Анну, собиравшую со стола чайную посуду.

– Миссис Квинс и мисс Бэннон уже уехали, Анна?

– Да, господин. Уехали несколько минут назад. Где вы прятались?

– Не дерзи, – улыбнулся Себастьян. – Я был в саду, посмотрел, удается ли удерживать джунгли в отведенных пределах. Так значит, говоришь, они уехали? Я не слышал, как они отъезжали, и не попрощался с ними.

– Не думаю, что мисс Бэннон страдала без вас, Себастьян. Мне показалось, она вздохнула с облегчением, когда вы ушли.

– Да, – согласился Себастьян, вспомнив возмущение Мэрилин, – уверен, что это так. И все-таки мне хотелось бы попрощаться с миссис Квинс и передать мои искренние сожаления по поводу того, что ее муж сегодня не смог к нам присоединится. Мне бы тоже следовало заняться делами, а не выполнять обязанности радушного хозяина на женском чаепитии. – Себастьян направился на веранду. – Налей мне стаканчик шерри, Анна, – добавил он, усаживаясь в одно из кресел из пальмового дерева, расставленных у входа на веранду.

Себастьян потягивал шерри и читал одну из своих книг, когда к дому подбежал Жезус, управляющий с плантации.

– Мистер Ривера, скорее! Беда!

– Что за беда, Жезус? – в голосе Себастьяна слышалось такое же волнение, как и в голосе работника.

– Пожар на верхнем участке, где мы недавно поставили новые установки для вулканизации резины. Мы уже приняли меры, когда я побежал за вами. Мистер Ривера, почти весь собранный сок разлился или сгорел. Мы мало что смогли спасти. Пойдемте. Может быть, еще что-нибудь можно сделать?

– Пожар? Каким образом? Я принял меры предосторожности. Все чаны для вулканизации были проверены. Это чей-то недосмотр. Но чей?

Себастьян заметил, как страх исказил лицо стоящего перед ним управляющего. Поколебавшись, Жезус возразил:

– Нет, мистер Ривера, это не недосмотр. Кто-то специально устроил пожар. Один из работников нашел тряпки, пропитанные керосином.

– Специально? Как это могло случиться? Где же были те, кто следит за чанами?

– Их избили и связали. Никто не узнал негодяев: на головах у них были надеты колпаки с прорезями для глаз.

– Больше ни слова, Жезус. Я догадываюсь, кто они такие или, по крайней мере, кто их нанял. Но у меня нет доказательств.

– Какая удача, что не весь каучук находился в тех сараях. Если бы у передней вагонетки не отвалилось колесо и не пришлось бы задержать весь груз больше чем на два часа, мы потеряли бы в огне почти весь каучук, собранный за последние три месяца.

– Да, Жезус, это большое везение. Мы обработаем каучук в старом сарае и успеем отправить его вовремя. Стоит чуть промедлить, и реки пересохнут раньше, чем все будет готово к отправке. Пойдем посмотрим, какие убытки мы понесли.