"Доман Новаковский. Губы Мика Джаггера " - читать интересную книгу автора

МАРЕК. Какие деньги, какие деньги?! Что я там зарабатываю?! Да я
компьютер не могу освоить как следует, восемь лет прошло, а я до сих пор
путаю Space и Enter!
АННА. Какое это имеет значение?
МАРЕК. Большое, потому что приходит парень, года, может, на два старше
Бартека, и все это для него - как дважды два. А я? Я уже стар, чтобы
зацепиться, понимаете? Поздно! Для нас уже поздно, мы проиграли, да! Любой
засранец будет лучше, чем я, ибо этот мир принадлежит им! Им! И все теперь
их! Все! Биржи, банки, пейджеры, мобильники, "Форды" и меха, все!
ЯН. Минутку, минутку, погоди, я чего-то не понимаю... Мне казалось, что
как-никак, но ты все-же делаешь в бизнесе карьеру, ведь так? В банковском
деле...
МАРЕК. Говно я делаю, а не карьеру! Я всего лишь серый погоняла, а
карьеру делают они.
ЯН. Тогда на что тебе все это? С какой целью ты занимаешься тем, чего
даже...
МАРЕК. Чтобы жить. Чтобы жить как человек, понятно? Как человек! Чтобы
стать лицом к лицу с действительностью, - и, может, даже погибнуть, да, я
готов, - но не избегать схватки! Да, потому что я борюсь, зная, что
проиграю, что у меня - никаких шансов, возможно! Конечно, это скучно и не
слишком эффектно, но я хотя бы что-то делаю, не страшусь действительности!
ЯН. Значит, это я страшусь действительности, да?
МАРЕК. Да! Знаешь, что ты делаешь всю жизнь?! Ты всю жизнь только и
делаешь, что отступаешь и отступаешь! И ничего другого, только отступаешь!
Ты - трус, ты! Всю жизнь - поджав хвост! Внутренняя эмиграция, да? Всю
жизнь - эмиграция! Вот только зачем, какого дьявола? Ты жалок, чтоб ты знал!
Как тот партизан, который продолжает взрывать поезда, потому что не знает,
что война закончилась сто лет назад! Ты, шут!
АННА. Знаешь, Янек, а в этом что - то есть?
ЯН. Может, оно и так. Может, нам только это и осталось - шутовство.
МАРЕК. Только не "нам", хорошо? Меня не впутывай, я другой! Слава Богу!
Другой! И для мира, и, знаешь ли, - и для собственного ребенка! Для Бартека,
да! Я для него отец. Отец! И он это ценит, понятно? Я не смотрю на него как
на никому не нужного подкидыша! Он ценит меня! Твой внук! И я горжусь этим!
(Тяжело дышит.) Герой - козий любовник! (Уходит.)
Центральная часть сцены затемняется. Освещается комнатка КАСИ. КАСЯ и
БАРТЕК.
БАРТЕК. Когда мать уехала, я три года провел в детском доме. Что ты так
смотришь? Отец был. Только он совсем забыл, что у него есть я. Предпочитал
таскаться с дедом...
КАСЯ. Твоя мама тоже... немного странная...
БАРТЕК. Шальная...
КАСЯ. Тоже артистка? Как дедушка?
БАРТЕК. Да. Она была бухгалтером. Но таким бухгалтером, понимаешь, с
комплексом неполноценности, с пустотой внутри, которую нечем заполнить...
Сколько себя помню - после работы - сразу же - в улет, но как!
Сумасбродничала, пила, на рассвете по крышам машин прыгала... Имела
несколько подруг, не знаю, бухгалтеров или нет, но тоже сплошь ненормальных.
Вышла за моего старика, рассчитывая, что сможет опуститься на землю, что он
даст ей какой-то балласт.