"Доман Новаковский. Губы Мика Джаггера " - читать интересную книгу автора

полиция била.
ЯН. Какой еще мир, не зли меня! Это те засранцы?! Те несчастные педики
французские? Для них просто жвачка была не того вкуса, слишком много
апельсинового сока на завтрак, несварение желудка от икры, устрицами
блевали, да что они могли знать, чего ты вообще сравниваешь?!
МАРЕК. Мик, Кейт и Брайан тоже сидели.
ЯН. Да, за курение марихуаны... Не морочь голову... (Курит траву.) Или
тогда в Праге, помнишь? Знаменитый девяностый, "The tanks are rolling out,
the Stones are rolling in!" Ничего, что мы опоздали... Но тот язык, губы
Мика Джаггера... (К АННЕ.) Знаешь, где они поставили эти губы? На холме, на
постаменте от памятника Сталину. Вот такие огромные. Ничего номер, да? Это
смешно, но... Хм. Знаете? Тогда я понял, что выиграл-то я, а не Сталин,
понятно? Я. простой хиппи! Да, жизнь все расставляет по местам... (Пауза.)
Вы верите в судьбу?
АННА. Да вроде верю.
ЯН. Потому что я верю. Как-то пристала ко мне цыганка...
АННА. Да уж знаю. (Подражает ЦЫГАНКЕ.) Ай, молодой, ай, красивый...
Жизнь перед тобой еще долгая, много страсти, любви много, безумств много...
ЯН. Браво! Откуда знаешь? "Вижу ветер, огромный вихрь... Понесет тебя
высоко, высоко... Над огнем, над водой, над камнями... Будет тебя носить, на
месте не усидишь, мхом не порастешь... Будешь как камень катящийся..."
МАРЕК. Ой, папа! Что-то слишком все это классикой отдает... Это
какой-нибудь апокриф, да?
ЯН. С чего ты взял? А у меня потом все сбылось. Все, до йоты!
БАРТЕК. А дед прав. На одном месте его никому не удержать!
МАРЕК. Эх, папа! Невелика штука предвидеть, что тебя будет носить по
свету! Достаточно на тебя посмотреть!
ЯН. Нет. Она предсказала всю мою жизнь. С подробностями. И все четыре
концерта предсказала... Четыре, понимаете? Четыре, число магическое,
счастливое. Четыре - как огонь, вода, земля и воздух. Вам это ни о чем не
говорит? И я - катящийся камень, который никогда мхом не порастет... Четыре
и было: в зале конгрессов, два в Праге, ну и завтра.
КАСЯ. Так они в Праге два раза были?
ЯН. Роллинги? Да, еще в девяносто пятом. Я тогда один поехал, он уже не
захотел... Банкир... А завтра последний, четвертый. Знаете? Было мне однажды
видение. После ЛСД. Четвертый концерт, поток всеохватный, окончательное
воплощение, смерть... (Пьет.) Сложно объяснить... (К АННЕ.) Ох, утром,
наверное, похмелье будет... У тебя пива не найдется?
АННА (встает). Пошли, поищем.
МАРЕК (глядя на небо). Чудесная ночь.
АННА и ЯН поднимаются в мезонин, в комнату КАСИ. МАРЕК отходит в
сторону. Остаются КАСЯ и БАРТЕК.
КАСЯ. Забавный дядечка. Я на него, вроде, не сержусь больше. Расскажи еще
что-нибудь.
БАРТЕК. Еще про него?
КАСЯ. Теперь о себе.
БАРТЕК. Ну так вот, я дитя улицы. (КАСЯ удивлена.) Был. Еще в прошлом
году. Целыми днями во дворе, понимаешь? Ролики. Street и рампа. Есть у нас
такая рампа, понимаешь, на ней мы и оттягиваемся. А зимой - в горы.
Сноуборд. Фристайл.