"Эндрю Нортон, Мэри Шауб. Магический камень ("Колдовской мир") " - читать интересную книгу автора

лучше уж гоняться за лунной дорожкой или ловить снежные хлопья - и то больше
смысла! Однако если бы только я могла изложить тебе свои доводы... Из всех,
кого я когда-либо знала, именно ты скорее всего бы понял, почему я должна
была так поступить. Уверена, ты сам бы настоял, чтобы я ухватилась за
представившийся шанс, сколь безнадежным или глупым это ни казалось.
Дорогой мой Неуверен.., ты всегда был крайне осторожен и
предусмотрителен. Дядя Паранд как-то сказал, что ты самый расчетливый из
всех, кого он знает, - ты всегда взвешивал соотношение возможных
приобретений и потенциальных потерь, прежде чем идти на риск. И какие бы
препятствия ни возникали впоследствии., ты не отступал, пока не доводил дело
до конца.
Подобным же упорством отличалась и моя мать.
Именно благодаря ее силе воли, выведенная отцом порода овец стала
основой наших успехов в торговле. Мне говорили, что я столь же упряма, как и
мать, так что черта эта присуща нам всем троим - помню, мы то и дело
обвиняли друг друга в излишнем упорстве.
Профессиональные привычки, особенно когда они должным образом
вознаграждаются, часто проникают и в другие сферы жизни. Я вспоминаю часы,
которые мы с тобой провели вместе, составляя родословные. Как ты
обрадовался, обнаружив, что один из твоих дальних предков претендует на
кровные узы с нашим кланом Робнор! Ты проехал десятки, сотни лиг в поисках
подтверждающих сей факт документов и привез с собой, наверное, добрую
половину пыли, скопившейся в архивах аббатства. Мы досконально изучили
родословные множества семей. Никогда не забуду пергаментных свитков,
хранившихся в покрытом воском морском сундуке из Варка. Ты сказал тогда, что
тот клан, несомненно, был предан делу своей жизни, ибо от каждого свитка с
записями многих поколений несло рыбой!
И вот теперь я, много лет спустя, вновь задаюсь вопросами о родстве.
Однако эти вопросы не касаются недостающих имен из чужих родословных; они
касаются моего собственного рода, и чем больше я о них думаю, тем сильнее
мое беспокойство. Я не в силах успокоиться, пока не найду ответа. Много лет
я не знала даже, где его искать. В моем распоряжении были лишь догадки,
подозрения, фрагменты, сами по себе имевшие не много смысла - словно я
планировала торговую экспедицию, не зная, куда ехать и какие товары с собой
брать.
Затем, почти два месяца назад, в месяц Ободранного Дерева, в
Веннеспорте меня настигло письмо наставницы Гверсы. Уверена, у нее и в
мыслях не было ничего подобного, но именно ее слова стали тем фитилем, что
запалил костер моих накопившихся сомнений. Со времен своих визитов в
аббатство Ришдола ты должен помнить об особой любви наставницы к древним
записям. С тех пор как закончилась война, она старалась восстановить архивы
аббатства - как и несколько других, серьезно пострадавших из-за боев. Сейчас
настоятельница Гверса очень стара, она ослепла, но иногда диктует письма для
меня, хотя я была ее ученицей почти семьдесят лет назад.
Человек, побывавший в аббатстве Ришдола прошлым летом, привез мне
письмо, в котором Гверса сообщала об удивительной находке за морем, в
Эсткарпе. Два года назад, в год Кобольда, Волшебницы Эсткарпа устроили
невероятной силы землетрясение, чтобы остановить вторжение через их южную
границу, из Карстенз.
В результате стены и башни в Лормте, древней цитадели, знаменитой