"Грегори Норминтон. Портрет призрака" - читать интересную книгу автора - Не вижу пользы продолжать эту полемику. Я не допущу подстрекательств
к мятежу под своей крышей. - Натаниэль отступает, всем видом показывая, что не намерен более слушать уговоры Дигби. - Я отдам распоряжение, чтобы тебе приготовили комнату для ночлега. - Значит, ты уходишь в сторону, - насмешливо цедит Дигби. Гнев и слепая ярость разрывают ему грудь, проталкиваются через горло. - Таков человек принципов, друг мой: чуть что - поджимает хвост и улепетывает. Ты не лучше любого крестьянина. Они готовы приветствовать радостными криками даже навоз из-под хвоста королевской лошади. - Томас, мое гостеприимство имеет свои границы! - Что, уже нельзя во всеуслышание объявлять, что королевский конь гадит? Ах да, он же королевский - он не гадит, а пресуществляет * сено в навоз. А надлежит ли сотворять себе кумиров из гончих собак его величества? ______________ * Пресуществление вина и просфор в кровь и тело Христовы (евхаристия) - одно из важнейших церковных таинств. - Примеч. пер. - Господин Дигби! Ваш гнев не извиняет ваших непристойностей! А ваши принципы звучат скорее желчно, чем пылко и яростно... Я желаю тебе добра, Томас. Я помолюсь за успех твоего дела. Но я не поеду с тобой. - Натаниэль... когда-то ты звал меня братом. - Тогда прими от меня братский совет. Научись держать в узде свой гнев и свой язык. Они еще послужат тем самым беднякам, которых ты без всяких оснований презираешь, - а вот тебя они могут стереть с лица земли. - Я никого не презираю. Натаниэль звонит в колокольчик. Лизи появляется так стремительно, что по огонькам свечей пробегает трепет, а Дигби вздрагивает. Должно быть, она слышала всю его брань, до последнего слова. По ее склоненной голове и бледности щек он заключает, что она напугана. - Разбудите Фредерика, - велит ей хозяин без тени учтивой доброты. - Скажите ему, господин Дигби сегодня ночью будет нашим гостем. - Хорошо, сэр. - Ты велел разбудить того старика? - Он должен делать свою работу, - резко отвечает Натаниэль и, сопя, отряхивает одежду. Под его глазами лежат глубокие тени от усталости, ранее Дигби не замечал их. - Завтра мы вернемся к разговору. При свете дня этот диспут покажется не таким ужасным. Ненадолго они замирают: Натаниэль устало и грузно стоит в дверях. Томас застыл в своем кресле, как наказанный школьник. - Доброй ночи, господин Дигби. - Хорошего сна... господин Деллер. 1680 Сегодня ночью все точно так, как уже бывало не раз с той поры, как отец потерял зрение. За окном раздается уханье совы. Синтия подходит к окну кухни и осторожно открывает створку, стараясь не спугнуть птиц, если те окажутся поблизости. Ночная прохлада освежает ее лицо. Снова слышится одинокий совиный крик, и Синтия вспоминает, как совсем еще девочкой она лежала в |
|
|