"Эндрю Нортон, Грейс Эллен Хогарт. Чихнешь в воскресенье " - читать интересную книгу автора

заговорить, но не смогла.
Лицо исчезло, вместо него появилось другое.
- Питер, - прошептала она.
- Да. Не разговаривайте. Врач велел вам отдыхать, и, судя по виду, вы
нуждаетесь в отдыхе.
- Но что... что случилось? - память постепенно возвращалась к ней, и
она заставила себя медленно спросить: - Где Филиппина? С ней все в порядке?
- Да. А сейчас спите. Вы вся в синяках и ссадинах, - он улыбнулся. -
Ну, если бы вы могли увидеть свое лицо! И ничего серьезного, кроме шишки на
голове, перелома левой руки и правой лодыжки. Вы поправитесь. И больше ни
слова в течение двадцати четырех часов.
И прежде чем Фредерика смогла ответить, он исчез. Вернулась женщина и
на этот раз заговорила:
- Я немного приподниму вас, чтобы вы выпили горячего молока, но
постараюсь не причинять боли. А потом вы снова уснете, и когда проснетесь,
вам будет лучше, гораздо лучше.
- Хорошо, - согласилась Фредерика, как будто слово это было
необыкновенно важно.
Женщина просунула ей руку под плечи и осторожно приподняла. Фредерика
обнаружила, что может держать чашку в здоровой руке, и с благодарностью
начала пить. Потом ее опустили на подушку, и она сразу уснула.
Когда Фредерика проснулась в следующий раз, кро вать ее была освещена
солнцем, а в открытое окно врывался ветерок с запахом сена и пижмы.
Фредерике было жарко, но боль прошла. Она осторожно пошевели лась и
почувствовала, что тело затекло и чуть ноет - но больше ничего. Фредерика с
интересом осмотрела очень белую комнату и большое окно, затянутое сеткой.
Боль ница, решила она, а вспомнив приятное женское лицо, подумала, что то
была сестра. И собственная сообрази тельность очень ей понравилась. Потом
она осмотрела, что могла, на себе самой. Правая рука в черно-синих царапинах
и пятнах, левая - в пластиковой повязке-гипсе. С большими усилиями она
развязала белый мешок, служивший ночной рубашкой, и увидела еще синяки на
груди и плечах. Потом села, и ей захотелось покурить - ужасно.
Осторожно приоткрылась дверь, в щель просунулась голова Питера.
- У вас есть сигарета? - чуть раздраженно спросила она.
- Есть. А вы выглядите лучше, хотя и раздеты силь нее, чем следовало
бы, - он вошел, дал ей сигарету, прикурил ее, осторожно завязал шнурки
ночной рубашки и потом уселся в кресло у кровати. - Вы заслуживаете смерти,
маленькая глупышка, - доброжелательно заявил он.
Фредерика не пыталась отвечать. Она наслаждалась сигаретой, и в тот
момент ей было все равно, что скажет о ней Питер или кто-нибудь другой.
Питер встал и отошел к стене. Там стоял шкафчик с несколькими ящиками.
Вскоре он вернулся с ручным зеркалом.
- Вот, - сказал он. - Можете осмотреть руины.
Фредерика бросила один только взгляд и быстро пол ожила зеркало. Лицо
сплошь покрывали длинные красные царапины. Один глаз почернел и распух;
другой смотрел из глубокой пещеры удивительно черного цвета, а на лбу, чуть
правее середины, выросла большая шишка яйцеоб разной формы.
- Не понимаю, зачем вы мне это показываете, - пробурчала она.
- Невозможно не поделиться таким зрелищем, - любезно ответил он. - А вы
все равно рано или поздно узнаете. Женщины все таковы.