"Андрэ Нортон, Розмари Эдхилл. Леопард в изгнании ("Карл Великий" #2) " - читать интересную книгу автора

Англией. Однако, благодаря таланту перевоплощения, он мог безупречно вести
одновременную игру на десяти фронтах, изображая то слугу в Лайм-хаусе, то
маркиза-эмигранта.
Уэссекс впервые встретился с Сент-Джином чуть больше года назад, когда
его интересовал скорее анализ собранных сведений, чем собственно сбор
информации. В то время барон Мисберн заявил, что Уэссекс должен оставить
этот род занятий, поскольку в результате последней опасной миссии во Франции
его лицо стало слишком известным в верхах. То, что герцогу довелось теперь с
должности полевого агента, в которой ему мало что полагалось знать,
возвыситься до положения, которое давало ему большую осведомленность во
внутренней деятельности группы "Белая Башня", несколько подслащивало пилюлю.
- Я пришел сообщить тебе о тех, с кем ты сегодня можешь столкнуться.
Лорд Уайт,[9] - (под этой кличкой альбинос Мисберн был известен вне стен
дома на Бонд-стрит), - получил известие, что в колониях назревает мятеж, и
сегодня тебе предстоит оказаться в обществе множества лордов Нового
Альбиона.
- На Западе всегда что-нибудь назревает, - беспечно ответил Уэссекс. За
последние десять лет он бывал в колониях редко, долго там не задерживался и
никогда не углублялся в политические дела Нового Альбиона, хотя в общих
чертах знал, что у "Башни" есть в тех краях свои интересы. - Черт тебя
побери, Сент-Джин, ты не мог припасти для меня ничего получше, чем слежка?
Сент-Джин наклонился и взял хрустальный стакан, почти утонувший в его
огромной лапище.
- Сегодня ты должен всего лишь быть повнимательней к лордам Нового
Альбиона - примечать, с кем они будут разговаривать и кто будет
разговаривать с ними. Теперь им приходится платить за то, что они некогда
присваивали себе якобы по праву - плантации, особенно в Вирджинии и в обеих
Каролинах, граничащих с французской Луизианой, и они плачутся, что того и
гляди обанкротятся. Лорда Уайта тревожит, что это может привести к открытому
восстанию, а пока Европу держит в когтях тиран, мы не можем этого допустить.
- На них слишком давили, - ответил Уэссекс. - Поскольку Миссисипи и
Порт Нового Орлеана[10] последние четыре года закрыты для британцев,
стоимость переправки товаров в Англию в два раза превышала их цену. И все же
мне претят их сетования по поводу отмены рабства. Люди - не скот.
Отмена рабства во всех английских колониях - поскольку живущие в
испанских и французских землях Нового Света до сих пор охотно покупали
рабов - занимала парламент в течение почти двадцати лет. Поскольку в самой
Англии рабство было отменено еще в 1772 году, каждый раб, ступивший на ее
землю, сразу же становился свободным. К 1778 году закон распространился на
все четыре части Объединенного Королевства.
Аболиционисты, возглавляемые Оладахом Эквиано, бывшим рабом из графства
Кембридж, имели в своих рядах представителей всех слоев общества. Даже сам
король Генрих подчас становился их сторонником, по крайней мере когда дело
касалось определенных интересов государства. В марте того года король
одобрил билль, выдвинутый Уильямом Уилберфорсом, который запрещал
работорговлю в любых ее видах в Британии и всех ее доминионах, включая Землю
Принца Руперта и Новый Альбион.[11] Британские корабли больше не могли
законным образом перевозить рабов в зарубежные порты, никому из англичан не
позволялось держать рабов.
- Но они все равно будут негодовать, - смиренно проговорил Сент-Джин. -