"Шарле Нодье. Библиоман " - читать интересную книгу автора

- Ты уверен, что "а" были остроконечные?
- Как кончик алебарды.
- Значит, это действительно был Боккаччо 1527 года.
- Он самый. В тот день я был на чудесном обеде: очаровательные дамы,
свежие устрицы, остроумные собеседники и превосходное шампанское. Я пришел
через три минуты после того, как книга была продана.
- Милостивый государь! - в бешенстве вскричал Теодор. - Когда продается
Боккаччо 1527 года, обходятся без обеда!
Это последнее усилие исчерпало ту каплю жизненных сил, которая еще
оставалась у Теодора и которую эта беседа поддерживала, подобно тому как
раздувают затухающий огонь кузнечные меха. Он успел прошептать еще раз:
"Треть линии!" - но то были его последние слова.
Утратив всякую надежду на его спасение, мы подкатили его постель к
книжным шкафам и стали вынимать оттуда те тома, которые он, казалось, звал
взглядом. Дольше всего мы держали перед его глазами издания, которые, на наш
взгляд, составляли предмет его наибольшей гордости. Умер он в полночь, в
окружении книг в переплетах Десея и Падлу, любовно сжимая в руках переплет
Тувенена.
Похороны состоялись на следующий день; за гробом нескончаемой чередой
тянулись безутешные сафьянщики. На могильном камне мы высекли эпитафию,
которую, пародируя Франклина, сочинил некогда для себя сам Теодор:

Здесь
в деревянном переплете
покоится
экземпляр
лучшего издания
человека -
издания,
написанного на языке золотого века,
который люди забыли.
Ныне это
старая книжонка,
потрепанная,
грязная,
с вырванными страницами
и попорченным фронтисписом,
изъеденная червями
и наполовину сгнившая.
Трудно ожидать,
что она удостоится
запоздалой и бесполезной чести
быть переизданной.


ПРИМЕЧАНИЯ


От составителя