"Галина Николаева. Битва в пути" - читать интересную книгу автора

Застекленный, как оранжерея, цех был высок и светел. В синеве за
сплошными стеклами по-весеннему сияло солнце. Из глубины цеха медлительно и
неуклонно текла широкая лента главного конвейера. Течение ее казалось таким
же заданным из века, как течение большой реки. Залитый солнечным светом,
конвейер двигался, притягивая и подчиняя себе всех и все, - к нему на
кран-балках неторопливо подплывали детали, подкатывали юркие автокарки, над
ним взвивались гибкие шланги и тросы, к нему прильнули хлопотливые люди.
Гудели моторы, урчали гайковерты, свистели бормашинки, лишь люди работали
беззвучно и безмолвно. Слов не было слышно в разноголосице металла, да люди
и не нуждались в словах - так слаженны, согласованны были их действия. Что
бы ни творилось там, за стенами, но здесь, в цехе, под оранжерейным покровом
стекла, властвовало покойное движение конвейера, оно все превращало в
строгий и стройный поток; даже солнечный свет покорно скользил вслед за
конвейером по лоснящимся от масла рельсам и плитам.
Бахирев на миг невольно задержался у конвейера и расправил плечи, как
невольно задерживаются, расправляя плечи, на берегу просторной и спокойной
реки.
- Хорош, хорош цех... Ничего не скажешь. Хорошо! - щурясь от солнца и
улыбаясь, говорил он.
Из средины сборочного они свернули в боковой проход.
Подсобные помещения не реконструировались, были низки и невзрачны.
Единственное узенькое, сдвинутое куда-то в угол окно в кабинете
начальника цеха упиралось в соседнюю стену. В маленькой комнате было
сумрачно. Люди в старых спецовках и несвежих сорочках, с привычно усталыми
лицами вяло переговаривались, шелестели суточными сводками, жадно курили.
Очевидно, многие пришли на рапорт с ночной смены, глаза их под красноватыми
веками светились знакомым Бахиреву лихорадочным блеском бессонной и
деятельной ночи.
"Кухня..." - подумал Бахирев. Здесь собрались те, кто вчера обеспечил
подачу на праздничный стол - на большой конвейер. Начальником сборки
оказался Рославлев, тот инженер, который запомнился Бахиреву мрачным лицом и
бровями-щетками. Он усадил Уханова за свой стол и представил собравшимся
Бахирева.
Появление нового главного инженера встретили сдержанно, два-три
любопытных взгляда оторвались от сводок и быстро скользнули по его лицу.
Уханов, казавшийся здесь особенно свежим и элегантным, начал своим
вибрирующим голосом;
- Подача деталей на россыпь и на конвейер в плане. Вчера, по итоговым
данным, сработали хорошо.
По бодро-оживленному тону Уханова и по особому блеску его глаз Дмитрий
узнавал в нем то свое состояние, когда он привычно ладно и споро делал
любимое дело. Очевидно, сама процедура рапорта доставляла Уханову
удовольствие.
- Начальник цеха сборки, ваши претензии!
- Хорошо сработали! - лениво поднявшись, недружелюбно усмехнулся
Рославлев. - Конвейер жмет из последнего... В закромах пусто... По многим
деталям нулевые позиции...
- Втулочка! - долетел откуда-то из-за спин, из сумрака низкой комнаты
тихий и стонущий голос.
- Ну да! - гулко отозвался Рославлев. - Втулки нет! Дожили! Втулка