"Эгнате Ниношвили. Гогия Уйшвили " - читать интересную книгу автора

зарезать! - крикнула она на дочь.
Она старалась оставить ее в комнате с отцом, но не тут-то было, Тебро
не хотела оставаться в доме и льнула к матери.
Было уже очень поздно, когда Марине с великим трудом поймала двух кур и
дала их зарезать сыну.
- Столько гонялась я за этими проклятыми курами, что мозги растряслись
в голове. Они и без того у меня сегодня едва держатся. Лезу на дерево, а
ветки и земля так и вертятся перед глазами! - говорила Марине.
Немного отдохнув, она снова принялась за работу. Ощипала кур, испекла
три ватрушки. Потом скатала восковую овечку и из большого глиняного чана
налила в кувшинчик одесского вина.
Она разожгла огонь и лишь тогда заметила, что мужа в комнате нет.
- Нигде его не видно. Куда бы он мог уйти? Она открыла дверь и ступила
за порог, чтобы позвать его.
Запах пороха и гари ударил ей в нос. Она испугалась.
"От соседей что ли нанесло ветром?" - подумала она и в тревоге стала
звать мужа.
Ни звука.
- Пошел, должно быть, к ручейку умыться, - проговорила Марине и решила
итти к ручейку. Ручеек протекал в конце двора.
Но как только она шагнула вперед, ноги ее зацепились за что-то мягкое,
она споткнулась и упала.
Под ней лежал труп Гогии. Луна, опускаясь все ниже, зашла за дом, Гогия
оказался в тени, и потому Марине не сразу заметила его.
- Горе мне! - вскрикнула Марине и потеряла сознание.


V

Настало утро. Засыпанная снегом земля сверкала, как поверхность
зеркала. От стужи трудно было дышать. В деревне А-и то и дело слышались
ружейные выстрелы - это народ по обычаю приветствовал стрельбой радостное
событие - Новый год. - Кажется, что-то недоброе случилось в доме Гогии
Уйшвили, - вскрикнул один из соседей, выглянув утром на двор. - Как
пронзительно плачут там дети! Не волк ли бешеный к ним ворвался?
И он побежал ко двору Уйшвили. За ним прибежали и другие. Вот что они
увидели.
Марине с ножом в руках, дико сверкая глазами, в исступлении гонялась за
своими детьми. Смертельно напуганные дети с криком убегали от нее,
прятались, но она преследовала их, находила и, склонив набок голову и
прищурив глаза, как кошка, подкрадывающаяся к птичке, вскрикивала вдруг
"чита!"
- Горе мне! Спасите! Помогите! Она зарежет меня!
Тогда Марине в ужасе застывала на месте с поднятым ножом, сама
вскрикивала: "Горе!", отскакивала от своей жертвы и начинала преследовать
другого ребенка.
В канаве перед домом валялся труп Гогии. На лице его появилось
холодное, загадочное выражение, от которого жутко сжималось сердце. Его
всклокоченная борода и длинные с проседью волосы были залиты кровью,
натекшей из раны, одной рукой он сжимал горсть земли, другой - клок