"Аристарх Нилин. Пандемия " - читать интересную книгу автора

столом допустил непростительную ошибку, результатом которой стала смерть
больного. Стараниями шефа, инцидент был замят, но для себя Аркадий твердо
решил, что это знак, надо кардинально менять работу или он просто сопьется,
а к этому все шло. Нет, он не был запойным пьяницей, но, как и большинство
врачей в клинике, после смены выпивал изрядную дозу халявного спирта,
который подобно наркотику, снимал напряжение рабочего дня и давал
возможность расслабиться, и забыть заботы и тревоги хотя бы до следующего
утра. Потом приходила рабочая смена, финал которой был точным повторением
предыдущего дня. И так изо дня в день.
Шаг, который определил судьбу Аркадия, был сделан случайно, а может
быть, к этому располагал характер, который за годы работы в клинике
полностью сформировался. Он понял, что больные ему совершенно безразличны.
Он делал операции и копался в их организме, как механик, ремонтирующий
поношенный двигатель старого авто. Только вместо поршней, стартеров и
карбюраторов, были почки, печенка, селезенка и куча других органов,
пораженных десятками недугов или подорванных наркотой, водкой и самой
жизнью. Он смотрел на них, резал, пришивал, вставлял новые и все чаще
задумывался, с каким жгучим желанием, он просто отправил бы того или иного
пациента, с противными глазками, или заплывшей рожей, на тот свет и при этом
совершенно не мучился совестью, что так поступил. Резать людей, было его
ремеслом. Именно резать, а не лечить, так для себя сформулировал он род
своей деятельности.
Он вспомнил, как дико посмотрела на него Ольга, с которой он начал
встречаться, когда на вопрос, - А чем ты занимаешься? - он ответил прямо и
четко: - Людей режу вдоль и поперек, иногда зашиваю, иногда, если не
получается, их увозят в морг, все зависит от настроения, - и улыбнулся
собственной шутке. Но для него это было естественным, истинным пониманием
того, что он делает, и в этом была его трагедия.
Летом 2000 года, когда после неудачной операции, в результате которой
пациент умер спустя трое суток, его вызвал заведующий отделением Осипов, и
мрачно посмотрев в глаза, спросил:
- Выдохся?
- Наверно.
- Тогда лучше уходи. Трудно покрывать факты, а они упрямая вещь.
- Верю.
- Ты что спятил?
- Да на такой работе, кто угодно спятит. Я по шесть, а то и восемь
часов стою на ногах, и не просто стою, а режу людей...
- Вот именно, режешь. Слово-то, какое. А надо не резать, надо лечить,
понимаешь. Аркадий, ты же отличный хирург. Я помню, как ты мне не раз
ассистировал, сколько раз мы вместе делали сложнейшие операции, и я
завидовал тому, как мастерски ты оперируешь. Что случилось?
- Ничего, - тихо произнес Аркадий, - не могу больше. Все опротивело,
понимаешь, опро-ти-ве-ло. Прихожу в кассу, а дают копейки. Потом как нищему
в карманы суют пакеты с деньгами или бутылки с коньяком, а я выхожу на улицу
и вижу, как этот самый прыщавый больной садится в Мерс за сто штук баксов и,
ухмыляясь, гладит телку, которая готова отсосать ему прямо в машине.
Противно, понимаешь противно все.
- Что противно? Жизнь не нравится, хочешь видеть себя на месте
прыщавого что ли?