"Павел Нилин. Знакомство с Тишковым" - читать интересную книгу автора

- А что это вы, товарищ Перекресов, решили с меня анкету снимать?
Вообще-то мое личное дело находится в обкоме...
- Обиделись? - удивился Перекресов.
- Не обиделся, но вообще говорили о деле...
- А дело, как известно, делают люди, - улыбнулся Перекресов. - Я,
понятно, и интересуюсь людьми. И вы мне интересны. Вы сами из крестьян?
Сергей Варфоломеевич уже пожалел, что так резко ответил секретарю
обкома, и старался теперь говорить мягко, деликатно. Да, так точно, он из
крестьян, но в крестьянском хозяйстве, к сожалению, долго работать не
пришлось, хотя он любит крестьянское дело. Ну как же! У него вся родня -
крестьяне. Колхоз "Авангард" - его, можно сказать, родина. Вспоминают его
там. Как приедет в "Авангард", сейчас же вокруг него народ, земляки.
Вспоминают, как в детские годы в городки играли. И тогда ведь невозможно
еще было угадать, кто кем будет. Большинство его сверстников и по сей день
рядовыми колхозниками работают. Бывают забавные случаи. Бабка одна, некая
Аграфена Понтрягина, недавно приехала по своим делам в райисполком, зашла
в приемную председателя и, показав на двери кабинета, спросила у
секретаря: "Серега-то здесь?"
Перекресов улыбнулся. И Сергей Варфоломеевич, заметив его улыбку,
успокоился. Значит, секретарь обкома не обижается на него.



8

- Вот они самые и есть, долгожданные Желтые Ручьи, - показал кучер на
незавидные избушки, расставленные неровно на краю оврага и ползущие на
облысевшую бурую гору, где совсем немного сохранилось елей и сосен, и еще
каких-то деревьев - не то лип, не то дубов.
А внизу, под горой, столпились белоствольные березки и яркой,
праздничной своей красотой как бы подчеркивают бедность жилищ. И недавно
побеленные каменные столбики у въезда в деревню тоже оттеняют эту
бедность. Но они же, эти столбики, серьезному наблюдателю внушат, может
быть, и ободряющее чувство. Кто-то же вкопал здесь эти столбики, и выбелил
их, и окаймил для большей красоты черной краской или, скорее всего, печной
сажей. Была, наверно, у того, кто это делал, какая-то веселая мысль.
- Батюшки, Григорий Назарыч! - всплеснула руками немолодая женщина,
выглянувшая в распахнутое окно самой крупной избы, где над дверью
прикреплена большая железная вывеска: "Правление колхоза "Желтые Ручьи". -
Батюшки! Да что же это такое? А Тихона Егорыча-то нет...
- Где же он? - спросил Григорий Назарович.
- В разбеге, - засмеялась женщина, завязывая на подбородке белый
платок. - Я сама его жду. Беги, Никишка! - закричала она тут же мальчику,
стоявшему у столба. - Беги на ферму. Может, там знают, где Тихон Егорыч.
Скажи, что Григорий Назарыч приехали. И с ним, скажи, какие-то...
представители, - оглянулась она на пролетку, из которой уже вышли
секретарь обкома и председатель райисполкома.
Перекресов засмеялся. А Сергей Варфоломеевич опять помрачнел. Почет,
выказанный женщиной Григорию Назаровичу, был явно не по душе Сергею
Варфоломеевичу. "Вот комедия! - подумал он. Почти все неприятное