"Павел Нилин. Последняя кража" - читать интересную книгу автора

Иван работал слесарем на военном заводе. Он был слесарем седьмого
разряда, хорошим слесарем, как свидетельствовали награды и премии,
полученные им.
Буршин хотел бы показать ему инструменты и сказать: "Вот, Ваня. Видишь,
работа..."
Буршин хотел похвастать перед сыном чужой работой. Хотя бы чужой
работой, если нет своей.
И это понятно. Иван почти каждый день приходил с работы возбужденный,
веселый и почти каждый день рассказывал о новых своих успехах. Отцу это
было приятно. Отец гордился сыном и завидовал ему. Он завидовал и жене, и
дочери, и зятю, которые, возвращаясь домой, обязательно рассказывали
что-нибудь о своих делах. И дела волновали их. Они могли бесконечно
говорить о своих делах.
А Буршину не о чем было говорить. Не мог же он посвящать семью в свои
преступные замыслы! Не мог рассказать о своих надеждах. Но ему очень
хотелось рассказать что-нибудь о себе, похвастать чем-нибудь реальным.
В семейной жизни тоже надо иметь успех. Буршин этого успеха не имел. И
это угнетало его. Угнетало его также сознание, что он ест не свой кусок
хлеба, что он не вносит свой пай в общий семейный котел.
Упрямый, уверенный в себе, слегка жестковатый в своих отношениях с
соучастниками, дома он превращался в тихого, робкого, незлобивого
человека. И по временам ему думалось, что сын, такой активный,
полнокровный, здоровый человек, должен презирать его за бездеятельность.
Но сыну казалось, что отец все еще нездоров. Он спрашивал участливо:
- Ну как твое здоровье, папа?
И даже в этом невинном вопросе отцу мерещилась насмешка. Он опускал
голову и исподлобья смотрел на сына. И сын исподлобья смотрел на отца. Не
сердито, не враждебно, а так просто, по врожденной привычке смотреть
исподлобья.
Потом отец говорил:
- Ничего. Подожди. Я поправлюсь. И ты посмотришь, как у меня дела
пойдут...
И он нетерпеливо ждал этих хороших дел, этого счастливого времени,
когда он будет уравнен во всех правах с семьей - с женой, с дочерью, с
сыном, когда он станет таким же, как они, работящим человеком и сможет с
таким же азартом рассказывать о своих делах.
Однако прежде всего он считал необходимым вскрыть шкаф. Вскрыть шкаф,
взять деньги - и концы в воду.
Операций такого рода он проделал в своей жизни около трехсот. Но эту,
последнюю операцию он считал самой серьезной, самой решающей. От нее
зависела вся его дальнейшая жизнь.
И он готовился к ней долго и тщательно.
Наконец все было подготовлено.


Буршин вышел из дому поздним вечером, в половине двенадцатого, сел в
трамвай и поехал к институту, где находился облюбованный им несгораемый
шкаф и где служил его соучастник Варов.
У входа в институт швейцар остановил его, спросил пропуск.
Буршин порылся в карманах, достал красную книжечку и показал швейцару.