"Павел Нилин. Испытательный срок" - читать интересную книгу автора

стороны, как у самого Жура.
Егоров легко приспособил наган, положил в кармашек за пазухой, как
орехи, десяток патронов и готов был к любым действиям. Но его знобило. И
он не мог понять, отчего его знобит. От простуды или от предчувствия
опасности? И во рту была нестерпимая сухость. Все время надо было
облизывать губы, а они от этого потом потрескаются. Неужели он правда
простудился? А вдруг он сляжет как раз в эти дни, когда он еще не служащий
и не безработный? Вот будет приятный подарок Кате...
- Ну, пошли, товарищи, - позвал Жур. - Главное в нашем деле - не
робеть. В любое время. Мы, как говорится, ребята хваткие. Семеро одного не
боимся. И на печке не дрожим.
На улице было по-прежнему слякотно. Хваленая сибирская зима долго не
могла установиться в том году. Накрапывал мелкий дождь.
Жур прошел несколько шагов по тротуару. Потом поднял левую руку и
подозвал извозчика.
- Познакомьтесь, - сказал он уже в пролетке, когда все уселись. - Это
судебный медик Илья Борисович Кац. А это, - показал он на Зайцева и
Егорова, - это мы еще поглядим, что из них будет. - И засмеялся.
На Поливановской у дома номер четырнадцать, где внизу аптека, толпились
любопытные.
Два смельчака даже взобрались на карниз и заглядывали в тусклые,
забрызганные дождем окна.
- Ты нас, уважаемый, тут подожди, - приказал Жур лохматому извозчику. И
вошел в дом.
На узкой деревянной лестнице было темно. Пахло мышами и лекарствами.
Мышами - сильнее.
Жур открыл дверь в коридор, набитый людьми.
- Здравствуйте, - сказал так громко и приветливо, точно здесь собрались
исключительно его знакомые. - Что это у вас случилось?
- Да вот, - указала болезненного вида женщина на коричневатую запертую
дверь. - Наш сосед, аптекарь Коломеец Яков Вениаминыч, разошелся с
Супругой. И, видимо, переживал.
- Короче говоря, скончался, - заключил мужчина в жилетке.
- Ключ? - спросил Жур.
- Да он изнутри замкнутый, - вздохнула женщина, подперев ладонью щеку.
Жур левой рукой вынул из кармана большой складной нож и стал
заглядывать в скважину замка. Потом молча протянул нож Зайцеву.
И Зайцев без слов все понял. Быстро раскрыл нож, просунул лезвие в щель
двери, поковырял-поковырял, и дверь бесшумно открылась.
Лучше было бы Егорову не приезжать сюда, не сидеть в извозчичьей
пролетке, не греть у живота наполняющий сердце гордостью наган.
Как открылась дверь, Егоров сразу обмер.
В спертом воздухе под потолком на шнуре висел человек с обезображенным
лицом.
- Ваше слово, Илья Борисыч, - кивнул на покойника Жур и повернулся к
дверям: - Граждане, лишних все-таки прошу отойти. А вот вы и вы, - указал
он на двух мужчин, - пожалуйста, останьтесь. Нам нужны понятые...
Но разве кто-нибудь сам себя посчитает лишним! Почти все и остались, но
в комнату не вошли. Продолжали толпиться у дверей.
Кац потрогал повесившегося за ноги, сморщился, пожевал стариковскими