"Павел Нилин. Модистка из Красноярска" - читать интересную книгу автора

может даже знаменитым артистом стать. Если его учить по-настоящему. А
почему же? Будет артистом, как, допустим, этот самый...
- Как Шаляпин, что ли? - спросил Енотов.
- Нет, зачем! Я другого хотел сказать. Этот... Ну, его еще на коробках
папиросных рисовали... Ну, как же его?..
Но фамилию этого артиста так и не смогли вспомнить.
За окном послышались частые выстрелы.
Авдей Петрович и Ванюшка первыми вышли на улицу. За ними поднялись и
остальные.
Это небольшой белогвардейский отряд, заблудившийся, как выяснилось
потом, сбил наше сторожевое охранение и вошел в деревню.
Бой продолжался часа два и затих так же внезапно, как начался.
Белогвардейцев удалось окружить, хотя они и оказали сопротивление.
Пленных заперли в поповском сарае около церкви, выставили охрану. И
партизаны снова разбрелись по избам.
- А где же лобанчик? - встревожился Авдей Петрович, вернувшись в избу.
- Никто не видел моего племянника Ванюшку?
Ванюшка лежал на снегу в овраге и корчился в муках, раненный в живот.
- Как же это тебя угораздило? - наклонился над ним Авдей Петрович. -
Все почти целы, а ты...
- Вот так, дядечка, получилось, - виноватым голосом ответил Ванюшка,
преодолевая нестерпимую боль.
Его подняли, принесли в избу.
Местный фельдшер, сухопарый человек в латунных очках, осмотрел рану,
сказал, что в его практике это исключительный случай, но все-таки сделал
перевязку и пожалел, что Дудари опять захватили белогвардейцы. А там, в
Дударях, живет старинный фельдшер Зуев Егор Егорыч, который может делать
даже хирургические операции. Но сейчас в Дудари не добраться - и далеко и
страшно. И еще с вечера был слышен взрыв - это, говорят, белые взорвали
мост под Дударями. По льду же теперь, пожалуй, не пройти. Лед не крепкий.
Март месяц на исходе. Последние морозы. Скоро весна.
Фельдшер все это говорил, стоя у топчана, на котором лежал Ванюшка.
- А в чем дело? - вдруг сказал Семка Галкин. - Я схожу в Дудари, если
меня Базыкин отпустит. И если вы записку дадите к этому Зуеву, - обратился
он к фельдшеру. - Я могу его привести сюда. Неужели же он откажется пойти
со мной, если такое дело и он является тем более работник медицины?
- Зуев-то бы пошел, я его лично знаю, и записку я напишу, - пообещал
фельдшер. - Но ведь я же говорю, и вы сами знаете, в Дударях белые...
- А в чем дело? - опять сказал Семка Галкин. - Раз я говорю - могу,
значит, я сделаю. - И, помедлив, добавил: - Только пусть еще кто-нибудь со
мной пойдет, чтобы я не оробел в случае чего...
- А говорил, что обратно этой дорогой через тайгу ни за что не пойдешь,
- напомнил Захарычев. - Ведь другой-то дороги нету...
Но Семка ничего ему не ответил, пошел искать Базыкина, чтобы спросить
разрешения пойти в Дудари. И Енотов с ним пошел.
- Боевой, оказывается, парень. И не обидчивый, - поглядел ему вслед
Авдей Петрович.
И повернулся к племяннику.
- Лобанчик, слышишь? Этот паренек - Галкин, что ли, - за доктором хочет
идти в Дудари? Слышишь?